Любовники

В семье тети Иры Дину любили. Ее муж — высокопоставленный чиновник в Министерстве легкой промышленности — все время приводил Дину в пример своим детям: сыну Коле, который был старше Дины на три года, и дочери Ане, ученице девятого класса. Оба они, вовсе не глупые ребята, учились не так успешно, как Дина, с ленцой.

— Трудностей вам не хватает! — провозглашал дядя Саша, Александр Викторович. — Разнежились у меня за пазухой!.. Разбаловались!

Вон ваша сестра — круглая отличница! А живет-то в общежитии! И мамы с папой нет, чтоб продуктов купили да обедами из трех блюд кормили!.. Сам виноват — дую вам в попу с детства!..

Говорил дядя Саша все это не зло — детей своих он любил, но не упускал случая пожурить лишний раз. Когда сын провалил после школы вступительные в университет, его призвали в армию. Тетя Ира умоляла мужа «сделать что-нибудь», но тот оставался непреклонен:

— Мужчина без службы в армии останется размазней. А тем более наш избалованный сын! Пусть узнает, почем фунт лиха! — И пальцем не шевельнул, чтобы устроить отсрочку Коле.

Потом он буквально за руку отвел Колю в институт, когда тот, вернувшись из армии, заявил, что собирается ехать строить Асуанскую плотину.

— Успеешь! — сказал дядя Саша. — Вот выучишься и поедешь строить хоть Асуанскую, хоть марсианскую плотину!

Так Коля попал в строительный институт, где учился вполне успешно, хоть и не дотягивал до повышенной стипендии. Стимулом в учебе ему служила перспектива поездки на стройку за рубеж, куда-нибудь в дружеское государство, где можно посмотреть на иную жизнь, а главное — заработать денег. Он успевал все: и вовремя сдавать курсовые, и весело проводить время в компаниях, в которые зазывал и Дину. Дина несколько раз побывала на их вечеринках, но ей там не понравилось: нужно было пить вино, болтать о всякой чепухе вроде того, что сейчас модно, а что нет, где и почем можно достать «шикарное» нижнее белье, пластинки с зарубежным твистом и — «хи-хи-хи!..» — прочные, зарубежные же презервативы, а когда тебя приглашают на танец и прижимают к себе так, что не вздохнуть, да еще и руку то на грудь, то ниже талии норовят положить, следовало принимать это как должное и быть готовой удалиться с кавалером куда-нибудь в дальнюю комнату, в ванную или на чердак.

— И тебе все это интересно? — спрашивала Дина Колю.

— Ммм… — мялся он, — я без женщины не могу… Что мне делать с этим?.. Удивляюсь, что у тебя до сих пор любовника нет! Ну и вообще… нужно же быть в курсе жизни…

— Этим, по-твоему, исчерпывается понятие «жизнь»? А если быть в курсе интересных спектаклей, книг?..

— Скучная ты чувиха, Динка! — говорил Коля, но, если ему перепадали от отца билеты на модную пьесу или на новый фильм, он первым делом звал Дину.

С Аней у Дины было еще меньше точек соприкосновения. Это и понятно: та — школьница, Дина — студентка. Разница в четыре-пять лет становится незаметной в гораздо более старшем возрасте. А сейчас они были словно из разных миров.

* * *

Тетя Ира предложила Дине пожить у них, пока семья будет в отъезде. Дина согласилась — отсюда было гораздо ближе, чем из общежития, до фабрики, где ей предстояло работать.

И еще Дина была рада, что осталась у родных — в эти два суматошных дня ей некогда было предаваться мыслям о Константине Константиновиче. Она помогала тете Ире по дому — та решила сделать генеральную уборку перед отъездом. Они перестирали и перегладили все шторы, покрывала и накидки, повыбивали во дворе подушки и одеяла, помыли окна. Дважды, правда, Дина украдкой набирала заветный номер, но результат был все тот же: никто не отвечал.

В день отъезда в доме царила суета. В прихожую выносились чемоданы и сумки. В них докладывали забытое — то одно, то другое. Из разных концов квартиры доносилась перекличка: «Ма, ты это взяла?.. Сашуля, ты то-то не забыл?.. Анька, мяч не забудь!.. А ты — ласты!..» — и тому подобное.

Семейство ехало на юг, в дом отдыха. Ради этого дядя Саша устроил Коле перенос каникул, которые ему полагались только в августе, а сейчас он должен был бы работать на практике. Предполагалось, что это — последняя возможность отдохнуть всей семьей, ибо на следующий год у Ани выпускные и вступительные, а у Коли защита диплома.

Приехало такси, семейство погрузилось в него со всем отпускным скарбом, и Дина осталась одна.

Дина посмотрела на большие напольные часы, стоящие в гостиной. Они показывали половину одиннадцатого. Дина подошла к телефону, помедлила некоторое время и набрала номер. В трубке по-прежнему звучали длинные гудки.

Ну и ладно, сказала себе Дина, значит, так надо…

Прислушалась — не раздастся ли комментарий Внутреннего Голоса… Нет, ни звука.

Завтра, решила Дина, она возьмет из общежития все необходимое и станет жить как королева — в большой квартире, в самом центре большого города. Днем она будет работать, а по вечерам ходить в театры и кино, на выставки или просто гулять по людным, ярко освещенным улицам.

Она убрала со стола, вымыла посуду и легла спать. Заснула Дина без мыслей и спала без снов.

В неведении