Любовники поневоле

– Я с ним уже поговорила, но он не склонен обсуждать деловые вопросы с женщиной. Наверняка, думает, что это несерьезно. И все-таки у меня появилось много друзей среди горняков.

– А это значит, я полагаю, ты получила еще несколько предложений руки и сердца.

– Какое тебе до этого дело? – дала отпор Кэт. Заметив, как удивился Коннор, она смягчилась. – В любом случае, теперь у меня есть люди, которые будут следить за теми, кто распускает слухи, так что если снова возникнут беспорядки, может быть, нам удастся пресечь их с самого начала.

– Ты хорошо поработала, – скрепя сердце признал Коннор. – Но в следующий раз, может быть, дождешься меня?

– Чтобы три рудника простаивали несколько дней?

* * *

– Это что еще за чертовщина? – оторопело уставился Коннор на второй этаж над той половиной дома, где жила Кэт. Это строение появилось за те три дня, что они отсутствовали.

– Это моя восьмиугольная башня, – с гордостью заявила Кэт. – Будет очень красиво.

Дидерик спустился вниз по приставной лестнице и с вызовом посмотрел на Коннора.

– Миссус гофорит делать башня. Я и делать, – объяснил он.

– Все нормально, Отто, – прошептала Кэт. – Это моя башня, и я за нее плачу. Ты должен быть доволен, – обратилась она к Коннору. – Твой дом будет в полном твоем распоряжении после того, как я переберусь на второй этаж.

Коннор грустно взглянул на Кэт.

– Я никогда не говорил, что хочу, чтобы ты выехала из моего дома.

– Миссус хотеть фы фыезжать. Фот почему я строить восьмиугольный башня с комната.

– В таком случае, нужно было уточнить, что значит «восьмиугольный», – не замедлил дать отпор Коннор. – Это значит, что у башни должно быть восемь сторон, а у этой только пять.

Пока Кэт огибала дом, чтобы сосчитать стороны башни, Дидерик, побагровевший от злости, шагнул к Коннору, замахнувшись своим молотком.

– Что ты делаешь, Отто? – крикнула Дженни, наблюдавшая с крыльца за происходящим. – У тебя такой вид, будто ты собираешься стукнуть папу. – Дидерик отпрянул, а Дженни торжествующе заявила отцу: – Разве я не говорила, что все неприятности случились из-за ее походов против пьянства? Ты ведь это выяснил?

– Дело вовсе не в этом, – сказала Кэт. – Ты прав насчет числа сторон, Коннор, но я полагаю, что и пяти достаточно.

– Зимой ты там замерзнешь, – предупредил Коннор, – но не думаю, что он управится так быстро.

– Ради Кэт управится, – заметила Дженни. – Ах, да, только что приезжал какой-то человек на коне и сообщил, что на «Первой жиле» волнения.

Коннор выругался.

– Это точно из-за нее, – продолжала Дженни. – Горняки думают, что она собирается запретить выпивку в спальных помещениях после работы.

– Они пьют в спальнях? – спросила Кэт. Коннор лишь выразительно взглянул на нее и снова вскарабкался на козлы коляски. Вслед за ним села и Кэт.

– Думаю, тебе лучше остаться дома, – буркнул Коннор.

– Это рудник Шона, и я должна быть там, – последовал решительный ответ.

Прибыв на место, они обнаружили, что ночная смена слоняется вокруг подъемника. Коннор, быстро оценив ситуацию, заметил двоих новых работников, которые, судя по всему, и спровоцировали недовольство, выражавшееся в том, что горняки не хотели работать на хозяев, которые преграждают им путь у двери салуна, когда они приходят в город выпить; хозяев, которые угрожают уволить их за то, что они пропустят стаканчик-другой в воскресенье. Коннор бросил на Кэт многозначительный взгляд.

Кэт, слушавшая все претензии сидя в коляске, поднялась во весь рост и громко спросила:

– Я уволила хоть одного человека, который входил в салун? – Горняки молчали, и Кэт продолжила: – Я кого-нибудь не пускала в салун, если он хотел войти? – Послышался неразборчивый гул голосов. – Или вы, такие застенчивые парни, боитесь пройти мимо такой большой и страшной женщины, как я? А может, вас отпугивает сестра Фредди? – В толпе послышался смех. – Так в чем же дело? спросила Кэт. – Пусть вы не согласны со мной, но не думаете же вы, что я не имею права высказывать свое мнение?

– Мы слышали, вы собираетесь выгонять любого, кто выпьет самую малость, – признался один из горняков.

– Вы хотели сказать, того, кто пьяным полезет в подъемник?

– Пет, мэм. Любого, кто полезет в рудник налакавшись, надо гнать в шею.

– Я увольняю людей, если они не умеют работать. Так поступал и мой брат. Кто сказал, что я изменю это правило?

Горняки посмотрели на новеньких.

– На кого вы работаете? – твердым голосом задал вопрос чужакам Коннор. – На нас или на Флеминга? – Потом он обратился к остальным. – Большинство из вас знает меня. Я даю вам слово, что ваша работа безопасна. Но вам следует не раз подумать, когда кто-нибудь из пришлых попытается подбить вас на стачку, выдав вам мешок вранья. Тогда вы потеряете заработок, а не парень, которому Флеминг заплатил за то, чтобы мой рудник закрылся.

– Ну, думаю, об этом мы позаботились, – с удовлетворением сказала Кэт, когда они ехали обратно.

– И мне не хочется снова заботиться об этом. Надо бы тебе утихомириться со своей борьбой за трезвость… по крайней мере, пока не закончится судебное разбирательство.

– На это могут понадобиться годы.