Любовники-убийцы

— А ваш муж? Не ошибся ли он относительно вас?

— Нет.

— В таком случае почему вы отвернулись от него? Насколько нам известно, вы отвергаете любовные отношения с Фурбисом. Вы настаиваете на этом показании?

Вопрос председателя вызвал заметное оживление в зале суда. Марго ответила на него неожиданно смело:

— Нет, господин председатель, напротив, я признаю`сь в этих отношениях.

Судьи переглянулись между собой, слова Марго произвели сильное впечатление на всех присутствующих. N., адвокат подсудимой, подошел к ней и пожал ей руку. Он в свое время советовал ей признаться и теперь благодарил за то, что она последовала его рекомендациям.

С этой минуты Марго овладела собой: ее движения стали решительны, в глазах появился прежний огонь, в лице — былое воодушевление. Она больше не опускала глаза и отвечала с полной уверенностью. Все это придавало ей необыкновенную прелесть, сильно располагавшую к ней присутствующих.

На следующий день выступил председатель. Он снова пересказал печальные события и продемонстрировал все доказательства, добытые при расследовании. «Что касается нас, — заключил он, поднимая руку к небу, указывая на Бога, наказующего пороки, — мы осудим двоих виновных».

Все это время подсудимые оставались в прежнем положении. Жандарм постоянно находился между ними. Фурбис не пытался более обращаться к Марго, и она старалась не поворачиваться в его сторону.

Бригитта спокойно сидела на своем месте, один из ее детей был у нее на коленях, другой сидел рядом. Многие дамы, присутствующие на этих прениях, глубоко сочувствовали положению несчастного семейства. Адвокат подсудимого несколько раз подходил к Бригитте и, казалось, уговаривал ее не выходить из зала и оставить детей около себя. Он, без сомнения, рассчитывал, что присутствие этой женщины и детей смягчит судей при вынесении Фурбису приговора.

Мулине спокойно сидел на месте свидетелей, не сводя глаз с Марго, но его лицо тотчас же оживлялось, как только подсудимая, грустно улыбаясь, взглядывала на него.

После речи председателя наступила очередь говорить защитникам. Адвокат Фурбиса начал первым, но, к сожалению, он не имел успеха. Марго, отчасти своей решимостью, отчасти красотой, вызывала сочувствие присутствующих. Фурбис же, напротив, не вызывал ничего, кроме презрения. Он выглядел столь низким, подлым, алчным, что даже присутствие его жены и детей, жалких невинных жертв его пагубной страсти, не могло смягчить судей. Адвокат попытался искусно воспользоваться этим положением, чтобы выставить Фурбиса в более выгодном свете. Он постоянно обращал внимание судей на тех, кого их строгий приговор ввергнет в нищету и бесчестье. Его речь продолжалась два часа и была выслушана очень внимательно. Когда он закончил и занял свое место, заседание было на время прервано, и многие из присутствующих подходили к нему, поздравляя с успехом.

В это время общее внимание было обращено на следующее трогательное зрелище. Пятилетний ребенок, сын Фурбиса, осторожно прополз со своего места к отцу и бросился к нему на шею.

Фурбис сначала растерялся, затем взял ребенка на руки и заплакал. Никто из присутствующих не решился вмешаться в эту сцену. Жандарм, приставленный к подсудимому и призванный препятствовать сообщению с посторонними, также не нашел в себе смелости помешать ему. Он стал крутить себе усы, чтобы скрыть волнение. Скоро раздался звонок, возвещающий, что заседание продолжается, и молодой адвокат ласково взял ребенка на руки и передал его рыдающей матери.

Это обстоятельство сильно тронуло Марго. Быть может, сын Фурбиса напомнил ей о ее собственном ребенке? Спокойная, сдержанная до настоящей минуты, она заплакала.

Вошли судьи, и защитник Марго начал свою речь следующими словами:

— Милостивые государи, правильно ли казнить этих двух несчастных? Вот какого рода вопрос предстоит решить вам. Какую громадную ответственность беру я на себя в настоящем случае, несмотря на то что с моим именем связано немало благородных качеств, которых, быть может, я и не заслуживаю. Я говорю об этом, нисколько не желая умалить значения моего настоящего положения, но из благодарности за доверие, оказанное мне в данном случае.

Как опасно мое положение! Совершено ужасное преступление, и когда же? За несколько часов до той минуты, когда много лет тому назад Богочеловек сошел на землю, чтобы спасти от греха смертных! Казалось, этим новым преступлением хотели прибавить еще одно к тем, которые принял на себя Христос для искупления своей кровью…

Защитник распространился о высоком значении ответственности при решении участи виновного. Затем он стал анализировать характер Марго:

— Молодость Марго Паскуаль прошла так же, как у всех, однако у нее было замечено пылкое воображение. Суд рассмотрел ее школьные тетради и обнаружил, что в тринадцать-четырнадцать лет она мечтала о любви, писала страстные письма.