Любовница

Шейх махнул нам рукой, стража тут же последовала за ним. Через минуту мы остались втроем.

— Подождите, я тоже хочу покататься, — немного с капризной интонацией произнес император, взбегая вверх.

Я могла лишь удивленно переводить взгляд с одного мужчины на другого. Как-то сложно представить императора на перилах. Но надо отдать должное, он лихо спустился.

— Ну как? — поинтересовался Эрг.

— Не, дома длинее пролеты и извилистее, быстрее разгоняется, — хвастливо фыркнул император.

— Один раз ты разогнался, — ухмыльнулся Эрг, — я тебе шишку лечил. Прямо перед приездом посла Освекама. Помнишь?

— Ну вылечил же. Идем играть?

Сад шейха действительно был очарователен. Искусно спрятанные фонари создавали таинственное свечение, естественное и ненавязчивое, оттеняя красоту диковинных деревьев и кустарников. Клумбы с изящными и благоухающими цветами словно скопление звезд обрамляли дорожки, в которые были вкраплены небольшие светильники. Изредка небольшие фонтаны, больше похожие на небольшие водопады и природные ключи завораживающе звенели в тиши южной ночи. А высокий небосвод усыпан звездами, которые отражались в воде. Тонкие артерии ручьев от ключей сбегались в центр сада, в великолепный пруд. Мы спугнули пару черных лебедей, которые взмыли в небо, сделали круг и вновь спустились в пруд, недовольно скользя в небольшой домик посреди водной глади. В одной из беседок мы действительно нашли ракетки. Император спокойно держал небольшую дистанцию, сначала меня это пугало, но постепенно не без усилий Эрга, который сумел найти правильные слова и гасил неудобные ситуации, я расслабилась. Сначала мы действительно играли вдвоем с мужем против императора, но потом я устроилась на лавочке, уступив игру мужчинам. В беседки нашлись и фрукты, император и муж одобрили их поедание, и я грызла яблоко и следила за ними. Появление шейха заметила не сразу. Сначала Эрг и Канст прервали игру, затем продолжили, а через мгновение мне протянули персик.

— Ты не играешь? — спросил шейх, удерживая меня на скамейке, потому что я попыталась вскочить и присесть в реверансе.

 — Я устала.

— Да, вечер был насыщенный. Мне жаль, что так произошло. Тарет наказана.

— Как? — позволила я проявить любопытство и тут же добавила, — простите, я не хотела.

— Все в порядке. Тарет отправляется жить на север страны. Ей имеет смысл задуматься о грядущей старости. Это еще я внял просьбе наследника, его мать — теперь его проблема. Я хочу поговорить о тебе. Пройдемся, дитя мое? Мальчики пока поиграют. У них так редки мгновения, когда они могут быть собой.

Отказаться я не смогла, тем более император и Эрг подтвердили разрешение прогуляться легкими синхронными кивками.

Мы ушли в часть сада, где переплетения роз, старний, винограда и незнакомых цветов создавали зеленые туннели. Шейх подошел к плети с темными бордовыми цветами, похожие на огромные лилии. Пестик был похож на язык колокола, только насыщенного фиолетового цвета.

— Это калионика, известный в Гарустаже цветок, настой которого дарит силы. Бодрит не хуже кофе. Понюхай, дитя, чем пахнет?

Я послушно потянулась к цветку. Он пах чем-то терпким с легкой перчинкой, но иногда прорывался медовый запах.

— Чувствуешь сладковатые ноты? — спросил шейх

— Да.

— Это сердцевина, будущее семя. В отличие от самого цвета, завязь наоборот обладает сильнейшими успокаивающими свойствами. Поэтому для настоя калионики собирают едва распустившиеся, неопыленные цветки. И даже тогда отделят завязь, которая в сочетании с сахаром является сильным наркотиком. Тебе сделали настой с завязями и сахаром. Кому-то ты очень мешаешь. Эргат и Канст не говорят. Юный император помог найти всех исполнителей, но организатора отказывается отдавать. Это его право, он сильнее меня. Однако я боюсь, что в своих играх мальчики могут не успеть. Позволь мне сделать то, что сможет повысить твою жизненную силу.

— Я могу узнать, о чем речь?

Шейх усмехнулся и протянул сорванный цветок калионики.

— Азиэль, северная лань, волею случая втянутая в интриги высшей политики. Эргат боится за тебя, император осознает, что ты для его наставника значишь. Калионика, на старом языке она звучит еще как двуличный цветок — “азитарис”. А также “ринал” — дарящий жизнь и смерть. Мне кажется это про тебя. Я хочу предложить тебе защиту рода. Если захочешь, ты можешь остаться во дворце. Эргат и император не посмеют мне возразить. Важно будет лишь твое желание.

Я сглотнула. Свобода? Или новая тюрьма?

— Я буду жить в гареме? — решила потянуть время.

— Нет. Ты законная жена шейхича. Северная часть дворца полностью будет в твоем распоряжении. Это не навечно, пока мальчики ловят твоего врага. Дальше можешь решить сама. Твой муж может навещать тебя.

Очередная тюрьма. Только так шейх сможет влиять на Эрга и императора. Стало тревожно. А вдруг шейх и есть тот самый враг?

— Не пугайся, дитя мое. Я принимаю отказ. Твоей судьбе и жизни не позавидуешь. Я понимаю, что сложно, но старайся быть дальше от людей. Придворная жизнь не для тебя.

— Я не стремлюсь к публичности.