Любовница Черного Дракона (СИ)

Нарцисса не успела опомниться, как на диван с тихим шелестом отправилось платье. Вслед за ним рядом легли нижняя юбка и корсет.

— Бельё тоже.

В кабинете было тепло, даже немного душно, однако кожа покрылась мурашками от озноба. Горло сдавило от обиды и унижения, а в носу защипало от предательских слёз. Обнажённые стопы щекотал пушистый ковёр, но Нарцисса не чувствовала. Ей хотелось превратиться в невидимку и сбежать из этого ужасного дома как можно дальше. Порывисто вздохнув, она вытянулась во фрунт, прикрывая руками места, издревле считающиеся греховными, и замерла.

Натаниэль рассматривал её с ледяным интересом, и Нарцисса вдруг подумала, что ей искренне жаль ту женщину, которая с ним спит. Любовник со взглядом мясника — такое себе удовольствие.

— Дайте, — он указал на серебряный медальон с голубым аметистом.

Нарцисса послушно сняла украшение и протянула ему.

— Шпильки из волос тоже вытащить? — она не удержалась от едкого замечания.

— Не надо.

Дрейк задумчиво покачал в руке медальон, и положил поверх платья. Потом обошёл госпожу Ливингстон и встал за спиной. Ладони, тяжёлые и сухие, легли на плечи и неторопливо скользнули вниз. Стиснув зубы, она закрыла глаза. Вспомнились заметки в исторической энциклопедии о рынке рабов, где продавали женщин богатым южным султанам. Живот скрутило от отвратительной слабости, а к горлу подкатила тошнота.

— Как странно, — задумчиво пробормотал Натан, медленно проведя пальцами вдоль позвоночника. — Сколько вам лет?

— Тридцать три. Точнее, будет тридцать три. Этой зимой.

— Головные боли мучат? Кошмары?

— Бывает. Иногда.

— Ни знаков, ни отметин, ничего, — Дрейк наклонился и провёл носом от плеча до мочки уха, шумно втянув воздух. — Вы ведьма. Кто? Некромант? Видящая? Оборотень?

— Иногда мне снятся покойные, — призналась Нарцисса и резко повернулась к нему лицом. — Но в этом нет ничего странного. Всем иногда во сне приходят мёртвые. Порой сложно отпустить человека, к которому привязан.

Дрейк странно улыбнулся и, отойдя от неё, отвернулся к окну.

— Одевайтесь. Всё в порядке.

Нарцисса быстро натянула панталоны и сорочку, нырнула в нижнюю юбку и взяла в руки медальон. Глаза жгло от злых слёз. Она дала себе обещание обязательно их выплакать. Потом. Когда останется одна.

— Обычно на теле ведьмы есть отметины в виде родимых пятен, — мягко пояснил Дрейк, возвращаясь в кресло. — Их мучат головные боли, галлюцинации, кошмары. Но у вас ничего нет, хотя вы определённо ведьма.

— Вот как! Спасибо, что объяснили, — Нарцисса шмыгнула носом, села на диван и с холодным достоинством посмотрела на Натаниэля. — Вполне весомая причина для отказа. Если вы не согласны подписывать бумаги, можно было сказать напрямую. Не раздевая. Я бы поняла.

Правый уголок рта дёрнулся в едва заметной усмешке. Длинные холеные пальцы задумчиво постучали по лакированной столешнице, и Натаниэль вдруг спросил:

— Что с вашими родителями, Нарцисса?

Она небрежно повела плечами и вскинула подбородок.

— Они в разводе. Уже давно. Меня воспитывала тётя.

— А ваша матушка? Где она?

Нарцисса поджала губы. Она не любила разговоры о семье. Особенно после того, как ей дали понять — она лишняя.

— С ней приключился тяжёлый нервный срыв. Она уже десять лет живёт с моей старшей сестрой и её мужем. Мы практически не поддерживаем отношения.

— А отец? Что с ним?

— Катастрофа, — печально ответила Нарцисса и вздохнула. — С ним произошла настоящая катастрофа.

— Тоже тяжёлый нервный срыв?

— Значительно хуже, — госпожа Ливингстон убрала прядь волос за ухо и драматично вздохнула: — Он повторно женился. А это значительно хуже, чем любой нервный срыв. Отцу наплевать, что происходит в моей жизни. Он готов выдать меня замуж хоть за шакала, лишь бы не отвлекаться от своей новой семьи.

Несмотря на показную сдержанность, в последней фразе всё же просочилась тихая горечь. В обществе не принято жаловаться на семью. Это верх невоспитанности. Но Нарциссе стало всё равно. Хотелось убраться из кабинета, подальше от Дрейка и забыть об этой встрече, как о страшном сне. За окном покачивались желтеющие листья клёна. Промелькнула фигура садовника в соломенной шляпе. Ничего, не получится с ним, можно попытать счастья в другом месте. Только бы выжить…

— Хорошо, я подпишу бумаги о попечительстве, — прервал её мысли Натаниэль. — Но с тремя условиями. Первое: вы не покидаете покоев, когда ко мне приезжают друзья. В ваших интересах оставаться там до их отъезда. Иначе я не ручаюсь за вашу безопасность. Второе: вы не поднимаете темы прошлого.

— А третье?

Дрейк пристально посмотрел на неё и сдержанно улыбнулся:

— Вы становитесь моей любовницей.

Он с ума сошёл! Сбрендил! Рехнулся! Однако это не меняет того факта, что его поведение нельзя назвать иначе как скотским.