Любовница двух мужей

Вскоре Люся отбыла с вещами Степана Григорьевича (то есть его сына), прихватив еще какой-то иностранный сыр и колбасу. Возможно, для себя, но точно не знаю. Алевтина Ильинична забрала ключи от квартиры соседей сверху себе, и мы пошли в нашу коммуналку.

– Варя, ты не беспокойся, я буду кормить животных, – заявила мне соседка.

– Да я вообще-то и не претендовала на эту честь, – заметила я. – Тем более вы все время дома, а я бегаю с утра до вечера.

Алевтина с Аллочкой улыбнулись и удалились к себе, я отправилась в свою комнату готовиться ко сну.

«А не собираются ли они искать клад в квартире сверху?» – мелькнула мысль. Потом я решила: а какая мне разница? Пусть ищут. Пусть потом с соседом разбираются и его женой. Пусть ищут жильца, который обитал в моей комнате до моего переезда. У меня куча свидетелей того, что я тут никаких преобразований не делала, новый потолок так уж точно. Доказательств разбора стены ни у кого нет.

Хотя Алевтина своими воплями (130 децибел?) кому угодно горло заткнет.

Максим

Услышанное от старых жильцов дома, где он провел какое-то время в младенчестве, не исключало того, что мать Максима жива.

Ее никто не видел мертвой – из тех, с кем Максим разговаривал. Она могла остаться в Сибири или там, где отбывала наказание. Она могла куда-то переехать. Она даже могла вернуться в Петербург!

Максим решил все-таки съездить к старому деду, когда-то работавшему на кладбище.

К его удивлению, тот сразу же вспомнил историю с пустой могилой.

– А ты думаешь, что много их пустых стоит? Конечно, помню. Участок купили и памятник поставили. С фотографией молодой девки. А похорон не было. У нас тогда народ гадал, что случилось. Решили, что тело не нашли. Утопла. Ну или еще что-то…

Встречи с двумя одноклассницами матери не дали ничего нового. Максиму снова сказали, что он похож на мать, что она была хорошей девочкой из приличной семьи, а потом безумно влюбилась в матерого уголовника, который сбил ее с пути истинного.

И это закончилось плачевно.

Глава 21

В пятницу вечером я застала у нас в квартире оперативника. А я-то собиралась навестить родственников и Игоря… Вероятно, придется отложить визит на завтра. Все встречи в нашей квартире затягиваются надолго. И я устала и за этот день, и за неделю. Ладно, высплюсь здесь, а завтра, когда встану…

– Варя, ты только посмотри на этот фоторобот! – закричала Алевтина Ильинична при виде меня. Сотрудник органов еще даже представиться не успел, как Алевтина уже взяла дело в свои руки, повернулась к мужчине и приказала: – Варе покажи, что ты принес! Она тебе все подтвердит, если наших опознаний мало!

– Э-э-э… – промычал мужчина, явно не готовый к такому натиску.

– Дайте я вначале руки помою, а потом зайду к вам, Алевтина Ильинична.

– А я к вам могу зайти? – спросил сотрудник органов.

– Тебе что, у меня не понравилось?! Чай мой для тебя, интеллигента, недостаточно хорош?

– У вас прекрасный чай. Большое спасибо, что напоили. И печенье вкусное. Но я должен с каждым свидетелем говорить по отдельности! – закричал мужчина. Вероятно, у него тоже была тяжелая неделя. И клиенты, то есть свидетели разные попадаются…

– Так Варя же не присутствовала при драке! – заметила вездесущая бабка.

– И вы не присутствовали, – напомнил оперативник.

– Но зато я этого поганца полгода видела! Ругалась с ним из-за того, что ноги не вытирает. А Варя всего несколько раз видела его мерзкую рожу. Сколько раз, Варя?

– О ком речь? – я посмотрела на сотрудника органов.

– Я сейчас к вам зайду и все объясню.

И он на самом деле зашел минут через десять, на протяжении которых ругался с Алевтиной Ильиничной, которая у нас в каждой бочке затычка.

Мужчина выложил передо мной два фоторобота – мужчины и женщины. Мужчину я довольно легко узнала. Это был мой сосед Дима, с которым мне довелось общаться именно в этой комнате. В девице было что-то знакомое – или мне так показалось. Но ее я опознать не смогла. Если бы встретила живьем…