Любовница египетской мумии

– Нет, – выдохнула Фатима, – накажу дуру. С прислугой надо быть построже, иначе она от рук отобьется, разленится.

– Вот и ответ, – кивнула я. – Айлин очень испугалась, она никому не сообщила о побеге Зарины и похитила ее. Чтобы излишне активная матушка вновь не выкинула какой-нибудь фортель, Айлин решила избавиться от нее. Нет человека – нет проблемы.

– Но как она догадалась, что Зарина у меня? – простонала Фатима.

– Ты всерьез задаешь этот вопрос? – рассердилась я. – Давай не будем тратить время на глупости! Тебе нужно уехать. Айлин успокоится, а ты в Москве будешь в безопасности.

– Нет! – заорала Хайбекова с такой силой, что торговец, кативший мимо нас тележку со сладостями, испугался и ринулся в противоположном направлении. Прохожие стали притормаживать и с интересом посматривать на нас.

– С ума сошла? – зашипела я.

– Нет, – тихо повторила Фатима, – без Зарины я с места не сдвинусь. Я не брошу дочь в беде. Ее вынуждают заключить нежеланный брак! Рашид продал ребенка за гостиницу! Никогда этого ему не прощу! Мы улетим отсюда только вместе с Зарочкой.

– Одного не могу понять. Почему вы сразу не направились в аэропорт после удачного обмена? – вздохнула я, уводя Фатиму подальше от места, где на нас таращились любопытные.

– Зарина очень умна, – пояснила Фатима, – она сказала, что спешный отъезд женщин, которые только что прибыли на Пхасо, вызовет подозрения. Званг разозлится на Рашида и отнимет у него контракт. Мы решили сделать так, чтобы король подумал: Зарина сбежала сама, не прибегая к помощи родителей. Поэтому мы хотели остаться на Пхасо до запланированного отъезда, но улететь не в Москву.

Мне этот план показался странным, а Фатима схватилась за горло.

– Не могу проглотить, будто какой-то ком, – пожаловалась она.

– Успокойся, это нервный спазм, – поставила я диагноз, – поверь, тебе лучше отправиться в Москву.

Фатима остановилась, поправила чадру, закрывавшую нижнюю часть лица, и неожиданно спокойно произнесла:

– Никогда. Я умру здесь, но Зарину не брошу.

Впереди показался наш автобус, я схватила Хайбекову за плечо.

– Значит, так! У тебя язва желудка.

– У меня? – поразилась она. – Ничего подобного!

Я тряхнула Хайбекову.

– Слушай меня внимательно: сделай вид, что у тебя внезапно обострилась язва, поэтому ты ничего не ешь, ни в ресторанах, ни в отеле, ни тем более в автобусе.

– Я с голоду помру, – возразила Фатима.

– Человек способен прожить без пищи месяц, а кое-кто и два, – отчеканила я, – пить из чужих рук тебе тоже возбраняется. Будешь покупать пищу в разных супермаркетах, и только в герметичной упаковке. Сок в железных банках, печенье в коробках, консервы. Одну порцию. Ничего про запас. Не оставляй еду в номере, в холодильнике, лопай на месте.

– И что обо мне подумают? – закудахтала Фатима.

– Сумасшедшая европейка чудит. Да и наплевать тебе на окружающих, – сказала я. – Прояви крайнюю осторожность с Ларисой. Я подозреваю, что бутылку тебе подложила она, больше просто некому. Веди себя тихо, ходи на экскурсии со Светланой, не расставайся с ней ни на секунду, даже туалет посещайте вместе.

– Нет! Я хочу с тобой, – захныкала Фатима.

Мне оставалось лишь удивляться странному характеру Хайбековой: в ней мирно уживались две полярные личности: целеустремленная женщина и избалованная девочка.

– Я буду искать подход к Айлин, узнаю подробности о ней, выясню, где она живет, прослежу, и она выведет меня на убежище Зарины. Следовало с самого начала поступить так, а не бегать по улицам в поисках дома, из окон которого виден планетарий, – изложила я свой план.

– У тебя здесь нет знакомых, – резонно возразила Фатима, – а без них к высокопоставленной даме не подобраться.

– Ты не поверишь, но я успела обзавестись парочкой приятелей, – усмехнулась я. – Ну, усвоила мои рекомендации?

– У меня язва, – покорно повторила Фатима, – я питаюсь только консервами из железных банок и везде разгуливаю со Светланой.

– Девочки, давайте скорей, мы вас ждем! – закричала Лариса.

Я взяла Фатиму под руку и крепко стиснула ее локоть, Хайбекова прижалась ко мне и шепнула:

– Без дочери я не уеду.

– Уже поняла, – одними губами ответила я, – подумай о другом: лучше быть живой, чем мертвой, Зарине нужна мать. Будь предельно осторожна.

Едва я вошла в холл гостиницы, как в сумочке заработал мобильный. Номер, определившийся на экране, состоял из одних девяток. Голос, прозвучавший из трубки, тоже был мне незнаком.

– Привет, как дела?

– Отлично, а у тебя? – вежливо ответила я.

– В зависимости от того, как у тебя, – загадочно ответил мужчина.

Я решила наплевать на приличия.

– Ты кто?

– Никита Фролов, – представился незнакомец.

– Черт побери, – вырвалось у меня, – совсем забыла.

– Надеюсь, не о нашем уговоре? – забеспокоился Никита.

Именно о нем! Я ни разу не посмотрела в сторону Геннадия Сорокина, побежала искать дом, где фотографировали Зарину, и начисто выбросила из головы все мысли про осмий. Но нельзя же говорить об этом консулу. Люди из «Детского мира» злопамятны, еще сделают какую-нибудь гадость Дегтяреву, которого считают моим гражданским мужем.