Любовница коменданта

Она прошла по комнате и опустилась на край кровати. Я увидел ее заплаканное лицо. Дверцы шкафа были открыты, ящики комода — выдвинуты. Возле двери стояли упакованные чемоданы.

— Марта, я люблю тебя. Ты моя жена.

— Ты не знаешь, что значит любить кого-нибудь, Макс. К сожалению, я поняла это слишком поздно.

— Марта!

— Нет, Макс. На сей раз слезы тебе не помогут. Я хочу, чтобы мы развелись.

— Но почему?

— Неужели ты настолько слеп? — воскликнула Марта, сокрушенно покачивая головой.

— Что произошло? Чем я провинился? Скажи. Я исправлюсь.

— Мы это уже не раз обсуждали.

— Скажи мне. Я изменюсь. Честное слово. Я обещаю.

— Твое пьянство…

— Я перестану. Я никогда больше не возьму в рот спиртного.

— Твоя ложь…

— Разве я тебе лгал?

— Макс…

— Если я и делал это, то без всякого умысла.

— Твои женщины…

— С ними покончено навсегда. Клянусь.

— А с ней?

— Тоже.

— С каких это пор?

— С этой самой минуты.

— Нет, Макс. Я больше не верю твоим обещаниям.

— Я люблю тебя, Марта.

— Каждый раз повторяется одно и то же. Ты говоришь, что любишь меня…

— Но это правда.

— … ты говоришь, что не можешь жить без меня…

— Это правда, Марта.

— … ты просишь прощения. Плачешь. Обещаешь измениться…

— Я действительно изменюсь.

— И каждый раз все повторяется снова.

— Я клянусь тебе.

— Ты всегда клянешься. Встань, Макс. Встань.

— Я не встану до тех пор, пока ты не изменишь своего решения.

— Пожалуйста, не унижайся, Макс. Поднимись с пола.

— Нет, не поднимусь. До тех пор, пока ты не скажешь, что остаешься.

— Я не могу, Макс.

— Можешь. Ты ведь любишь меня, правда? Я знаю, что это так. Ты любишь меня.

— Я не могу больше так жить.

— Я стану другим человеком. Поверь мне еще один, последний раз. Если и на этот раз я нарушу данное тебе слово, ты уйдешь. Но я изменюсь, вот увидишь. Я все понял. Дай мне возможность доказать тебе это.

— Не нужно плакать, Макс.

— Марта! Марта, я люблю тебя. Ты мне нужна.

— Макс…

— Все они ничего для меня не значат. Ты единственная, кем я действительно дорожу. Я не могу жить без тебя, без наших детей. Ты для меня — все.

— Я больше не верю тебе, Макс.

— Дай мне еще одну, последнюю возможность. Скажи, что ты останешься. В последний раз. Прошу тебя, Марта, пожалуйста. Я никогда больше не взгляну на другую женщину. Я люблю тебя. Ты мне нужна. Моя жизнь ничего не стоит без тебя и детей.

Она посмотрела на меня холодно, как может смотреть только женщина.

— Ты перестанешь пить?

— Да.

— Ты перестанешь обманывать меня?

— Обещаю.

— Ты порвешь с ней?

— Клянусь.

— Поднимись, Макс. Пожалуйста. И вытри лицо.

— Ты все еще любишь меня, Марта, правда?

Она закрыла глаза. Я схватил ее руки и принялся осыпать их поцелуями.

— Ты не пожалеешь об этом, дорогая. Я никогда не взгляну ни на одну женщину, кроме тебя.

Она решительно высвободила свои руки, которые я изо всех сил старался удержать.

— Я разыскиваю девушку, которая написала эту книгу, — сказал я, выкладывая на прилавок «Мертвецов».

Бакалейщик вытер руки о фартук и взял книгу.

— Мне сказали, что она живет в этих краях, — продолжал я. — У меня есть ее адрес, но я не знаю туда дороги.

Пока бакалейщик рассматривал книгу, в лавку вошел какой-то мальчуган и протянул ему смятый листок бумаги. Тот расправил его и, заглядывая в список, начал отбирать продукты. Мальчик молча смотрел на меня, пока бакалейщик выкладывал на прилавок указанные в бумажке продукты: сахар, муку, кукурузные хлопья, свиной жир. Мальчик вынул из кармана несколько монет и положил их рядом с пакетами. Бакалейщик пересчитал деньги, вернул мальчику одну монетку и, вручив ему конфетку, взял продукты и отправился вслед за мальчиком на улицу, чтобы погрузить их на тележку. На прощание бакалейщик погладил мальчика по голове. А тот, отъехав немного, оглянулся и помахал лавочнику рукой. Лавочник вернулся и снова взял в руки книгу.

— Вы не здешний? — спросил он.

— Нет.

— Я так и подумал.

— Я разыскиваю…

— На книжке нет имени автора.

— Я знаю. Но ее написала она. Ее имя…

— Откуда вам известно, кто ее написал, если здесь нет имени автора?

— Я знаю эту женщину. Еще… еще с довоенных времен. Ее зовут Рашель. Рашель Леви.

— Это написала мисс Леви?

— Да.

— Это действительно ее книга?

— Да.

— Почему тогда на ней не стоит ее имя, как на других книгах?

Я не ответил. Солнце било в стекло витрины, и от этого в лавке стало душно. Рубашка на мне взмокла от пота. Бакалейщик вытер лицо краем фартука.

— «Стоящие вдоль улиц мертвецы», — прочел он и, пожав плечами, положил книгу на прилавок. — Пожалуй, так написать могла только она. Вы читали ее книжку «Ничейная земля»?

— Нет.

— А «Коменданта»?

Холодный пот выступил у меня на груди, в висках стучало. У меня было такое ощущение, будто мне на шею накинули петлю из проволоки, и она затягивается все туже и туже при каждом вздохе.

— Когда я читал «Ничейную землю», то не мог спать по ночам. А жена плакала. Особенно над последними страницами.