Любовница короля (СИ)

Алекса немного переживала по поводу брата. Роберт Холл, глава семьи и отец Тобиса, умер, когда близнецам было около семи лет. В этом возрасте мужчина не станет разглагольствовать о том, как правильно молиться перед разделением ложи с супругой. По всей видимости, эту обязанность возложил на себя Костин, благодаря которому Тобис протянул жене руку и пригласил её помолиться. Ливия сразу занервничала, — это читалось во взгляде, но окинув взглядом брата, мужа и сестру, приняла приглашение.

Молодожены преклонили колени перед кроватью, сложили пальцы в замок и произнесли молитву, напомнившую Предвестнице о том, как молилась сестрица Карла и как молилась она сама. Эта клятва до сих пор напоминала о том, чего она лишилась. В голове возник образ Карла Масура, столь ненавистного мужа, гниющего в какой-нибудь дыре.

Выбросив из головы весь ненужный обоз, терзающий восемь лет, Алекса обратила внимание, что молодожены поднялись с колен и встали друг напротив друга. Оба нервничали. Это так же читалось в смущенных взглядах. Тобис и Ливия смотрели друг на друга, прекрасно знали, что нужно сделать, но не решилась пойти на этот ответственный шаг. Костин хотел открыть рот, чтобы подсказать. Однако Алекса схватила его за руку, с недоверием посмотрела в глаза, одним только взглядом запретив вмешиваться в жизнь супругов.

— Я хочу тебя поцеловать, — едва слышно сказал Тобис.

— Поцелуй, — робко позволила Ливия.

Они говорили так тихо, что стук сердец был слышан намного сильнее. Волнение нарастало. Даже Предвестница, не принимающая участия, сильно занервничала. Тобис осторожно перебирал вес с ноги на ногу, суетился и никак не мог совершить первый шаг. Ему потребовалось какое-то время, чтобы робко, совсем по-детски поцеловать жену в губы. Что это было? Возможно, порыв страсти, проявляющий себя таким странным образом.

— Они не справятся, — прошептал Костин, чтобы только деревенская подруга его услышала.

Алекса тоже это поняла, ведь молодожены стояли, словно вкопанные деревья в саду. Вообще-то, эта часть церемонии очень важна. Только упрямый Карл Масур считал как-то иначе. Алекса не хотела, чтобы Ливия переживала, не хотела видеть, как заплаканная графиня ляжет спать из-за того, что у мужа не хватило смелости. В глазах молодоженов был стыд, смущение, но и желание там тоже присутствовало. Их следовало подтолкнуть.

Алекса сделала несколько решительных шагов вперед и встала за спиной Ливии.

— Поцелуй её, брат, — сказала она, коснувшись хрупких плеч. — Теперь это твоя жена.

— Я знаю, — вздохнул Тобис.

— Она хочет проявления твоих чувств, — сказала Алекса. — Вы стали мужем и женой по собственной воле. Знай же, брат, что смущение можно побороть, ибо это секундная слабость. А вот с разочарованием смириться сложнее. Оно долго не отпускает.

Тобис продолжал стоять, озираясь то на жену, то на сестру.

— Поцелуй свою жену, Тобис Холл! — повысила голос Алекса. — Прекрати позорить наш род! Твой отец не был совершенством, но у него всегда хватало смелости. А ты Холл, мой любимый брат. Не вздумай посрамить нашу семью своими глупыми выходками.

По глазам Костина было видно, что она перестаралась. Возможно, так оно и было, но по-другому растолкать и заставить брата действовать не получалось. Вот только это тоже не помогло. А чего ожидать от брата, которому недавно исполнилось четырнадцать и его тринадцатилетней жены?

— Костин, выйди, пожалуйста, — попросила Алекса.

Деревенский друг молча развел руки, посмотрел на сестру, потом на подругу и нехотя вышел из комнаты.

Оставшись наедине с молодоженами, Алекса повернулась лицом к Ливии и улыбнулась.

— Ты этого хочешь? — спросила она.

Невеста брата закивала, хотя испытывала стыд, и это было видно по глазам. Алекса взяла её за руку и подвела к краю кровати, немного согнулась и, подобрав подол, помогла снять сорочку. Ливия не протестовала. Нет, конечно. Она охотно разделась и сама легла на кровать.

— Тобис, — кивнув в сторону леди Холл, лежащую на кровати, Алекса подозвала брата, — ты должен исполнить супружеский долг, иначе все это не имеет никакого значения. Знаю, что тебе стыдно. Может показаться, что это неправильно. Но ты глава нашего рода и должен принимать решения. Ни я, ни твоя жена, ни Костин больше не вправе тобой управлять. Наберись смелости и сделай то, что должен сделать.

***

Простояв под дверью минут десять, Костин вздрогнул, когда услышал вскрик сестры. Где-то в глубине души он понимал, что это правильно. Но все же не мог смириться с тем, что его маленькая сестренка стала совсем взрослой. Сегодня Ливия стала женщиной, а скоро станет матерью. Таков закон жизни, хочет этого Костин или нет.

Когда в спальне супругов все стихло, дверь приоткрылась и на порог вышла Алекса, сразу же захлопнувшая дверь, чтобы молодожены остались наедине.

— Как все прошло? — задумчиво спросил Костин.

Алекса показала ему окровавленные пальцы и молча прошла в комнату напротив, где вымыла в медной ванной руки и вытерла их полотенцем. Костин вошел к ней в гости, закрыл дверь и облокотился на стену, прямо напротив расправленной постели.