Любовница короля (СИ)

— Дэвид, раз ты остался, давай проясним все детали, — сказала Алекса, и он кивнул. Они отошли немного в сторону и заговорили так тихо, чтобы их никто не услышал. — Я сказала правду. У меня отняли дитя и все то, чем я дорожила в этом мире. Не знаю, как закончиться эта война. Однако каждый член рода Остин должен поплатиться за свои грехи. Они не просто умрут, Дэвид. Каждый должен познать боль и страдания за свои преступления. Возможно, мои мотивы могут показаться чрезмерно жестокими. Если тебя это не устраивает, забери оставшихся людей и уходи вместе с остальными. Так будет лучше.

— Нет, госпожа, — твердо решил он. — Я тоже считаю, что грехи нужно смывать кровью. И чем ужаснее будет наказание, тем справедливее покажется кара за злодеяния. Всевышние силы, маркиз Вильям Остин занимался любовью с родными дочерьми! Это ведь богохульство, госпожа!

— Да, ты прав, — подтвердила она.

— Я как-то слышал от людей, что где-то на западе есть место под названием Дыра. Туда бегут все изгои, кто опозорился страшным грехом. Те люди живут в резервации, не принимают в свои ряды чужаков и их никто не трогает. И может быть, мне непонятен порыв страсти к члену семьи, но они отверженные и живут по своим законам. А что же здесь? Маркиз влиятельного рода, дальний родственник короля грешит с дочерьми, пока мы их оберегаем от угроз. Я двадцать три года прослужил в армии, веря в то, что служу достойным людям.

— Все совершают ошибки. — Алекса похлопала его по плечу и улыбнулась. — Ты ведь этого не знал. Теперь знаешь. Прости, но мне придется испытать тебя на верность.

— Что угодно, госпожа…

— Идем, покажешь, где ты держишь пленников.

***

Войдя в главный зал, Костин поморщился от ужаса. К столбу приковали какую-то женщину, которую Дэвид стегал плетью с заточенными наконечниками. От каждого удара острые крюки срывали остатки порванного платья, кожу и мясо, в разные стороны брызгала кровь. Полководец вошел в раж. Казалось, темноволосая молодая женщина давно умерла, по крайней мере, тело не подавало признаки жизни, однако Дэвид не собирался останавливаться и хлестал труп, чтобы заслужить благосклонность своей новой госпожи.

Чуть дальше, где разместился стол, который заняли северяне, разожгли костер и решили поджарить мясо. Только это была не свинья и не курица, а человек, которого крутили на вертеле. Это был маркиз Вильям Остин. Полнотелый мужчина зажарился до хрустящей корочки, волосы расплавились, одежда сгорела, глаза вытекли на открытый огонь. В помещение стоял аппетитный аромат приготовленного мяса, однако, после увиденного Костин поклялся больше никогда ни брать в рот жареную свинину, курятину или что-то ещё.

Но больше всего ужаса в глазах вызывала ещё одна темноволосая дама, сидящая рядом с мангалом. Её заковали в колодки, цепи которых тянулись к рыжеволосому конунгу. Она сидела, смотрела остекленелым взглядом на отца и молча открывала рот, когда это требовалось. Костина охватил ужас, когда один из северян, отрезав кусок жареного маркиза, скармливал его родной дочери. Ей кормили человеческим мясом, мясом родного отца. И она ела.

Весь этот хаос и ужас создала Алекса Масур. Предвестница сидела за столом, развалилась подобно королеве, пила дорогое вино и с улыбкой на устах смотрела, как дочь маркиза поедает по маленьким кусочкам отца. Судя по выражению лица и радости, что она испытывала, Алекса получала от этого какое-то жуткое наслаждение.

Пройдя вдоль стола, Костин старался не смотреть на весь этот ужас. Он подошел к деревенской подруге и протянул записку, адресованную Маршаллом. В письме было указано, что армия Фрагиль пересекла реку и не спеша подбирается к городу Сако, что находится в десяти днях пути отсюда. Костин много времени изучал карты, поэтому прекрасно понимал, что лодки Предвестницы настигнут города за три дня, если позволит погода. А вот генералу придется сделать небольшой крюк, обойти лес и зайти в Сако с тыла.

— Спасибо, Костин, — Алекса забрала записку и протянула другу кубок с вином. — Я хочу, чтобы ты остался и позавтракал с нами.

Поглядев в голубые глаза, он сел за стол, взял предложенный кубок и осушил его за один заход. Северянам эта выходка оказалась по душе. Один из них, что сидел за столом, похлопал его по плечу и налил ещё. Костин выпил, вытер губы рукавом куртки и вопросительно посмотрел на подругу. Она улыбнулась, кивнув в сторону дочери маркиза, которой в рот засунули ещё один кусок зажаренного отца.

— Нравится новая я? — спросила она у него.

— Нет, — с безразличием ответил Костин.

Алекса пощелкала пальцами, обратив на себя внимание дочери маркиза.

— Скажи моему другу, как тебя зовут и что ты совершила.

Заложница Предвестницы посмотрела на него жалобным взглядом. Она плакала несколько часов. Глаза уж точно были заплаканы.

— Я совершила грех, — призналась она. — В моём чреве растет дитя, которого я жду от своего отца.

— Продолжай, — улыбнулась Алекса.

— Этой ночью мы с отцом и сестрой грешили, — с опаской ответила заложница. — Я люблю ласкать отца и сестру языком. А ещё люблю, когда отец входит в меня.