Любовница на заказ

Он смотрел внимательно, настороженно, и кажется совсем не разделял моих опасений на свой счет. Шайсар был уверен, тверд, суров, как скала, и мне уже не нужно было чтобы он отвечал.

Все говорят глаза, в которых плескались зеленые воды озер, затягивая меня на дно.

— Я скучала, мой господин. Каждый чертов день, — повторила его слова, давая понять, что разделяю это непонятную тоску, о том, кто почти чужой.

За все время, что я здесь, мы почти не узнали друг друга, двигаясь на чистых инстинктах, чувствуя родственную душу, способную понять и дать ответы. Меня тянуло навстречу. И глядя на него сейчас, я была согласна попробовать, рискуя собственным сердцем.

Как просто позволять любить себя, не чувствуя взаимности в ответ, верно?

Только вот с шайсаром было все иначе.

Все эти дни без него, я думала, смогу ли оставаться холодной, не влюбляясь, не ставя на карту и без того израненную душу. И пришла к выводу, что не смогу.

Я просто не смогу смотреть на чужие чувства, пытаясь унять свои, а место им было, даже сейчас, когда еще нет определенности. Только действия, в которых я ничего не смыслила.

И может Исшин действительно права? И я сама лишу себя шанса, в попытке не ввязываться в его серьезные намерения?

— Ты ходишь по тонкой грани, — чуть хрипло сказал он, запуская ладонь в растрёпанную косу, не замечая, как стер подушечками капельки пота на висках.

— Я уже шагнула в пропасть, мой господин, — призналась, касаясь напряженной шеи. — Мне нечего терять.

Он как-то странно поджал губы, изучая меня взглядом, и неожиданно огляделся, убеждаясь, что вокруг никого. Только мы одни.

Рывок, и сильная рука подбрасывает меня в воздух, заставляя обхватить ногами мужские бедра, и схватиться за каменные плечи, чтобы не упасть.

Держа меня на весу, он уверенно направился куда-то дальше, прочь от дворца, в сторону вишневых садов, где сейчас облаками цвели розовые бутоны.

— Ты ответила мне, — услышала хриплый рокочущий голос у лица, и кивнула, чувствуя, как спадает напряжение в его мышцах.

Глава 39

Добравшись до шелково шатра у края сада, предназначенного для любования вишней, господин занес меня внутрь, усаживая на низкую тахту. И обернувшись ко входу, уверенно закрыл проход тканями.

Раньше я не испытывала такого волнения. Все и так понятно, господин хочет близости, что взаимно, только вот… как это иначе. Словно раньше, принимая это как службу и долг, я отгораживалась от эмоций свойственных влюбленной дурочке.

Я волновалась.

Язык прилип к небу, пальцы мелко дрожали, и по плечам бежала вороватая волна холода, заставившая меня передернуть ими.

Повелитель обернулся, и молча, не сводя с меня глаз, потянул полы куртки в стороны, избавляясь от нее, и сбрасывая под ноги на мягкий ковер.

— А если сюда кто-то войдет…

— Не войдет, — уверенно сказал он, и приблизившись, опустился на колени, накрывая ладонями мои бедра, с явным намерением снять нижнюю часть костюма.

От остроты ситуации я судорожно кусала губы, не зная куда деть руки.

Потянуться к нему? Вдруг отпрянет… Помочь раздеть себя? А стоит ли?

Заплутав в вопросах своего воспалённого мозга, шумно втянула воздух, лишившись защиты в виде куртки. Голая грудь, немного влажная после тренировки, оказалась перед лицом повелителя, призывно качнувшись. Темные соски сразу же сжались в плотные бусинки, и вызывающе смотрели вперед требуя свою порцию ласки.

А я уже готова была взорваться от переизбытка ощущений.

— Делай, что хочешь, Луна, — хрипло прорычал он, впервые назвав меня по имени, и стряхивая пыль сомнений с ресниц.

Он не шутит, это не сказка, мне не кажется. Он и вправду сделал меня важнее не только в своих глазах, и глазах своих слуг, но и в моих собственных.

— Что хочу, — повторила за ним, и бедрами съехала на край тахты, опуская ладони на крепкие плечи и притягивая мужчину к себе.

Хочу целовать его, хочу обнимать, прижиматься, чтобы выразить свою привязанность. Хочу его чувствовать, знать, что он правда! Хочу убеждаться в этом снова и снова!

Со всей страстью прижалась к мужским губам, покусывая их, оглаживая языком. Зарылась пальцами в темные волосы, ворожа аккуратную косу, и прижалась голой грудью к его телу, царапая острыми сосками горячую кожу.

Господин ответил мне сразу же, призывно рыкнув в мой рот, и обхватывая тяжелыми руками. Узкие штаны легко соскользнули вниз, до лодыжек, и тонкое белье комочком отлетело в стороны, безжалостно порванное.

— Господин, — выдохнула и выгнулась подставляя грудь под жаркие поцелуи.

Он действительно клеймил. Кусал, сжимал губами, и языком вырисовывал спирали на вершинках сосков, втягивая их в горячий рот.

Меня уже не заботило то, что как лирее, мне положено было быть во всеоружии: помытой, накрашенной и ароматно пахнущей. Мне хотелось любить его как женщине, а не как купленной игрушке, которая создана для ублажения.

С каждым его поцелуем, страхи об не идеальности растворялись, отходя на второй план, а руки сами тянулись вниз, цепляясь за пряжку и распутывая узлы.

Разворот, и я лежу на животе, съехав коленями на пол.