…и неожиданно стало очень холодно. Я открыла глаза. Мы оказались снаружи. Я моргнула и повернулась, чтобы увидеть окна кофейни «Верхние Земли». Внутри горел свет, и я слышала, как К. Д. Лэнг поет о Северном Онтарио, пока Кара раскладывала выпечку на витрине.
- Спасибо, - сказала я, слегка задыхаясь. - Это было... мило. С твоей стороны.
Локи пожал плечами и снова мягко поцеловал меня, прежде чем повернулся и пошел прочь по холодному чикагскому тротуару. Я глубоко вздохнула и толкнула дверь кафе, колокольчик над дверью звякнул, когда я вошла. Кара смотрела в окно, уставившись на то место, где мы с Локи целовались.
- Эм, доброе утро, - сказала я, мои щеки вспыхнули.
- Не знала, что у тебя есть парень, - сказала она.
Я засмеялась, сбрасывая куртку.
- О, нет, я имею в виду, что это не так. Мы просто... - я заметила выражение лица Кары, которое говорило, что она чертовски уверена, что я совершенно безумна, и заткнулась.
Прошло два часа, прежде чем я поняла, что моя рубашка вывернута наизнанку.
***
Когда я добрался до дома, уже стемнело. Я открыла дверь и заморгала от мягкого, серого света. Похоже, мой стол был покрыт стопкой... кирпичей? Я потерла глаза. Кирпичи не двигались. Я включила свет и подошла к столу.
Это были деньги.
Мой стол был завален стопками стодолларовых банкнот, аккуратно сложенных и перевязанных. Блокнот в клетку небрежно лежал поверх стопок, открытый на листе, где я написала «квартира».
Я закрыла лицо руками и заплакала.
ГЛАВА ШЕСТНАДЦАТАЯ
Деньги изменили все.
Я пересчитала их, потом пересчитала еще раз и дрожащими руками принялась перебирать свои счета. Этого было достаточно, чтобы оплатить все: кровать. кредитку. Студенческие кредиты. Этого было достаточно, чтобы оплатить все и даже больше. Я могла спокойно уволиться с работы в «Верхних Землях». Наконец-то я могла купить ноутбук. И смартфон.
И снять новую квартиру.
В то утро я пошла в банк и вручила кассиру небольшое состояние наличными.
- Я только что продала машину, - сказала я с непринужденностью, которую репетировала уже несколько часов.
Кассир даже не ответила. Она просто пересчитала купюры, протянула мне квитанцию и сказала:
- Следующий.
А потом я отправилась на поиски квартиры.
Сначала я осмотрела башни Гайд-парка, но в квартирах было холодно и неуютно. Затем я осмотрела апартаменты в Мейфэре, но арендная плата оказалась возмутительной, даже для того, кто только что нашел пачки стодолларовых купюр на столе. Наконец я отправилась к «Фламинго», элегантному, хотя и несколько крошащемуся, розовому кирпичному высотному зданию на берегу озера.
- Ну, у нас только что освободилась одна квартира, - сказал мне албанский суперинтендант, когда мы ехали на лифте на четырнадцатый этаж.
Мы вместе прошли по узкому коридору, и он отпер дверь. Квартира была наполнена солнечным светом. На полу лежал темно-розовый ковер, а окна выходили на озеро. Мне были видны деревья с голыми ветвями, стоявшие вдоль мыса, где Локи впервые показал мне светлячков. Белоснежные волны вздымались и вспенивали поверхность озера Мичиган.
- Я арендую ее, - сказала я.
Суперинтендант уставился на меня.
- Хотите осмотреть остальную часть квартиры, леди?
- Конечно, - сказала я, улыбаясь.
Спальня была темной и маленькой, хотя выглядела так, будто в ней могла бы поместиться моя огромная кровать, а в ванной стояла ванна на когтистых лапах, которая, вероятно, могла бы вместить двоих.
Я последовала за суперинтендантом вниз по лестнице и подписала бумаги, вручая ему огромную пачку стодолларовых купюр в качестве залога и арендную плату за первый месяц.
- Нам тут понравится, - сказала я.
Он уставился на меня.
- Мне... - пробормотала я. - Мне тут понравится.
- Ты учишься в Университете? - спросил он.
Я, молча, кивнула.
- Я так и думал, - сказал он, протягивая мне связку ключей. - Добро пожаловать во «Фламинго».
***
Я провела выходные, распаковывая и украшая свой новый дом в здании «Фламинго». Я запихнула оставшиеся деньги в коробку и спрятала ее в нижнем шкафу на кухне, за нетронутым блюдом, которое мама прислала мне на день рождения. А потом я отправилась по магазинам.
Я купила огромную, кованую винную полку, которая занимала почти всю кухонную стойку, и наполнила ее винами «Зинфандель» и «Пино», которые, как я знала, любил Локи. Я купила набор хрустальных бокалов для вина, длинных, изящных и чувственных, и оставила два из них на стойке.
Готово.