Любовница Обманщика (ЛП)

- Предотвратить Рагнарёк? - удивленно спросил Хемир.

Я покраснела, смутившись.

- Ты не можешь предотвратить Рагнарёк, - сказал Хемир, его глубокий голос звучал в маленьком пространстве. - В этом весь смысл, не так ли? Это разрушение старого мира, но также и создание нового.

Я кивнула, и он продолжил.

- Один мужчина, одна женщина, они выживут, - сказал Хемир. - А потом они будут жить в новом мире, в лучшем мире, как только все это закончится.

Мы сделали последний поворот вдоль вулканического хребта и увидели перед собой грязные, обветшалые здания Слинденнара.

- А вот и она, - сказал Хемир, въезжая на стоянку перед унылым серым зданием, которое выглядело заброшенным.

- Это и есть библиотека?

Хемир пожал плечами.

- Не так уж много, я знаю, - сказал он. - Если ты не найдешь ничего интересного, всегда есть походы!

После короткой беседы с Хемиром по-исландски суровая библиотекарша провела меня в заднюю комнату. Она открыла металлический картотечный шкаф и поставила несколько картонных коробок на складной столик.

- Свет, - сказала она с сильным резким акцентом, - выключается по таймеру. Он работает по времени... - она всплеснула руками. - А потом он включается.

- Спасибо, - сказала я, вытаскивая блокнот и исландский словарь.

Она коротко кивнула мне и вышла из комнаты.

Я повернулась к ящикам, не ожидая ничего особенно примечательного. В первой коробке лежал экземпляр прозы Эдды, дополненный прекрасными иллюстрациями, но в остальном ничем не примечательный. Во втором была Библия с полным описанием населения города с 1717 по 1892 годы, которая была бы сокровищницей для историка, но представляла для меня лишь умеренный интерес.

В третьей и последней коробке я нашла причину, по которой приехала в Исландию.

Книгу «Смертные любовники Богов».

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ТРЕТЬЯ

Это был небольшой том, переписанный от руки и переплетенный в потрескавшуюся кожу. Я надела хлопчатобумажные перчатки, которые дала мне библиотекарша, и достала его из коробки.

Первые страницы были слишком сильно повреждены плесенью и влагой, читать их было невозможно. На пятой странице я смогла сказать, что нахожусь в середине истории. Остара, богиня весны, попала в какую-то беду и стояла перед собранием Асов, ожидая своего наказания. А потом появился ее смертный любовник Сафир и потребовал Испытание Эсилинда. Мой исландский словарь не предложил перевод для слова «Эсилинд», поэтому я предположила, что это имя, тщательно записывая его в свой блокнот, чтобы потом спросить о нем Хемира. Следующие три страницы также были повреждены, я не была уверена в том, что случилось с Остарой и Сафиром и с Испытанием Эсилинда.

Свет погас. Я взмахнул руками, и он снова ожил.

Следующий раздел начинался с заголовка «Один».

Мои руки дрожали, когда я переворачивала страницу. Имена. Это был длинный список имен. Почерк менялся с каждой парой имен, будто записи были написаны разными людьми в течение длительного периода времени. У большинства из имен не было счастливого конца.

Салина: посетил всеотец в Саммхейне. Сошла с ума.

Руна: посетил всеотец. Бросилась в океан.

Ками: посетил всеотец. Забеременела. Умерла в родовых муках.

Трясущимися руками я перелистывала страницы. Там не было никаких дат, но по одному почерку было видно, что, по крайней мере, двадцать разных людей делали записи в книгу. Я видела иногда «родила ребенка», но нигде не прочитала: «прожила долгую и счастливую жизнь».

За Одином последовало несколько пустых страниц. Потом Тор и Тюр. Я пролистала страницы, мое сердце бешено колотилось. Свет снова погас. Я замахала руками.

Локи.

Мое сердце болезненно сжалось. Я посмотрела на потолок из древесностружечных плит, затаив дыхание. Я могу уйти, сказала я себе. Я могу убрать книгу и уйти.

Я перевернула страницу.

***

Гефьюн: посетил Бог-Обманщик. Сошла с ума. Изгнана.

Эггрун: посетил Бог-Обманщик. Сошла с ума. Прыгнула со скалы.

Сигрун: посетил Бог-Обманщик. Обвинена в колдовстве.

Ракель: посетил Бог-Обманщик. Забеременела. Сошла с ума. Утонула с ребенком.

Там было много имен. Так много имен.

В следующий раз я воспользовалась выключенным светом, чтобы вытереть слезы со щек, прежде чем они упали на книгу.

Это ничего не значит, подумала я. Эти общества искали любой предлог, чтобы дискредитировать женщину. Одно неверное движение, и тебя обвинят в том, что ты спишь с Богом, и бросят в океан.

Но на сердце стало холодно.

***

Я вздрогнула, когда библиотекарь открыла дверь. Я считала имена в книге «Смертные Любовники Богов». Один лидировал, имея почти пятьдесят, но Локи был вторым с тридцатью двумя.

Тридцать две, подумала я. Тридцать. Две.

- Уже поздно, - сказала библиотекарь. - Мы закрываемся.

- Спасибо, - сказала я, осторожно кладя книгу «Смертные Любовники Богов» обратно в картонную коробку.

- Разве это интересно? - спросила она, искоса взглянув на меня.