Любовница Обманщика

К тому времени, как Тони и Мишель закончили целовать и обнимать всех, хвалить Адрианну за новую прическу, сетовать моему отцу, какой позор, что «Чарджерс» не попадут в плей-офф, и снова поздравлять Ди и Джеффа, говоря, как они счастливы помолвке, входная дверь распахнулась, впуская дядю Донни, тетю Джулии и их четырех кричащих детей. И весь процесс начался снова.

Как только приветствия, наконец, улеглись, мама позвала меня на кухню и назначила главной за напитки, в то время как Ди заканчивала готовить соус бешамель.

Она даже не итальянка, подумала я, но она может сделать бешамель. Я даже не могу приготовить спагетти аль денте, а я Капелло. Вот почему мама сказала мне раздавать напитки, она хотела, чтобы я была как можно дальше от реальной кулинарии.

Ди улыбнулась мне, когда я очень осторожно обошла два лимонных торта, которые она испекла вчера вечером. Я улыбнулась в ответ и медленно вышла из кухни.

Не то чтобы мне не нравилась Ди. Я даже не думала, что кто-то мог не любить Ди, она идеальна. Совершенно очаровательная, совершенная помощница, совершенно красивая. Если бы мой брат не сделал ей предложение этим летом, думаю, моя мама купила бы кольцо и сделала бы его сама.

С таким совершенством сложновато тягаться. Я была счастлива заниматься единственной работой, которую мне доверили: принимать заказы на напитки на заднем дворе.

— Кэрол! — Дядя Тони снова хлопнул меня по спине. — Знаешь, что тебе следует изучать?

Я знала, что будет дальше. Дядя Тони — самый патриотичный наполовину итальянец во всей Южной Калифорнии.

— Могу я предложить вам выпить? — спросила я.

— Римлян! — прогремел Тони. — Величайшая цивилизация в мире! Это же самая важная тема для изучения, не так ли? И это твоя кровь!

— Я бы выпила белого, — сказала тетя Мишель, вставая перед мужем.

— А ты пробовала ту мерзость, которую они называют пиццей? — спросил дядя Тони, подмигнув.

— Э-э, нет, — сказала я, — я не часто выхожу. Была очень занята.

К нам подошел дядя Донни.

— Значит, ты начала болеть за «медведей»? — спросил он меня.

— Хм, я все еще не большая поклонница баскетбола, — сказала я ему. — Так я могу предложить вам выпить?

Донни и Тони, казалось, находили это забавным.

— Ладно, — сказала я, — белое вино для Мишель.

Тетя Мишель обняла меня за плечи, и мы направились на кухню.

— Нам было так жаль слышать о Даге, — сказала она мне. — Я просто хочу, чтобы ты знала: это его потеря. На самом деле. Я на сто процентов уверена, что там, в Чикаго, тебя ждет милый, сладенький мальчик.

— Спасибо, — пробормотала я, протягивая Мишель вино, прежде чем налить себе бокал. Налив при этом до краев.

Я осушила три бокала прежде, чем мы сели за рождественский ужин, и к тому времени я полностью наслаждалась всей моей семьей. Я даже находила забавным и очаровательным, когда трехлетние близнецы откусывали одинаковые кусочки от пирожных Ди, и я была неожиданно согласна с разглагольствованиями дяди Тони о том, что греки получают слишком много кредитов, когда римляне на самом деле основали западную цивилизацию. К тому времени, как солнце село и тети, дяди, племянницы и племянники направились к двери, я даже начала испытывать ностальгию по годам, проведенным в офисе семейной компании Капелло.

***

Была уже поздняя Рождественская ночь, когда в доме снова воцарилась тишина. В качестве извинения перед мамой за свои недостатки из-за неумения готовить, я помыла посуду, а после потягивала кофе, чтобы протрезветь. Теперь я сидела на заднем дворе, наслаждаясь мягкой, тихой ночью.

Когда я впервые сошла с самолета из Чикаго, то с удивлением поняла, что чувствую запах океана. Но я, должно быть, акклиматизировалась, потому что теперь я могла чувствовать только запах ночного жасмина, маленьких скрытых цветов на лимонном дереве, мягкой свежескошенной травы. Тени двигались и танцевали на заднем дворе, излучая свет, льющийся из кухонного окна.

Задний двор моего отца — его шедевр. Капелло владели ландшафтным бизнесом со времен моего деда, и этот двор — его самая лучшая реклама. У него здесь проходило много вечеринок, здесь он принимал потенциальных клиентов. И он начинал каждую вечеринку с одной и той же истории: когда я начинал…

Я услышала, как позади меня открылась раздвижная дверь.

— Знаешь, когда я начинал… — сказал папа позади меня.

— Это было просто дерево и четверть акра голой земли? — спросила я, улыбаясь.

— Ну, там могли быть камень или два, — сказал он, садясь рядом со мной и протягивая мне дымящуюся кружку. Пахло ромашковым чаем.

— Спасибо, — произнесла я.

Некоторое время мы сидели, молча, прислушиваясь к стрекоту сверчков. Я смотрела, как темные листья калифорнийского ясеня шелестят на фоне звезд. Мой брат Джефф любит шутить, что наш калифорнийский ясень принадлежит другому миру, потому что его листья кружатся и танцуют, даже когда воздух неподвижен.

— Твоя мать желает тебе добра, — деликатно сказал отец.

Я закатила глаза, надеясь, что было слишком темно, чтобы он заметил.

— Ты уверен, что меня не удочерили? — спросила я, обхватывая дымящуюся кружку.