Любовница отменяется, или Тренчкот

Привязался тут со своим французским!

– Сочувствую. Значит, так, Юля. Поговорил я с Эльмирой.

– Да?! Ну? Вы видели ее тренч от Блюберри? Вы видели ее каре?

Эти вопросы Нелюбин не удостоил ответом.

– В день гибели Кумраева Эльмира отдыхала в Турции, – сказал он.

– Нет! – в отчаянии крикнула я.

– Да! – отчеканил следователь.

– Что-то мне не верится!

– Но почему? Путевку она купила через агентство «Бонвояж», останавливалась в отеле «Аджирек». И Эльмира обещала мне продемонстрировать визы в загранпаспорте. Сразу, как найдет его.

– Вот! – торжествующе закричала я. – Значит, загранпаспорт она показать не может?

– Нет, не может, – устало вздохнул Нелюбин. – Сунула его куда-то. Но, Юля, это не принципиально! Я за пять минут могу выяснить через пограничников, действительно ли Эльмира Кумраева ездила в сентябре в Турцию. Нет смысла подозревать ее в неискренности.

– Как мило! А мне вот не удалось заслужить вашего доверия. Меня вы постоянно подозреваете в неискренности.

– Вы сами во всем виноваты. Короче, Эльмиру я вычеркиваю из списка подозреваемых. Зря вы, Юля, тратили на нее время. И я тоже.

– Но что же тогда делать?! – закричала я в трубку. – Как мне доказать свою невиновность?!

– Давайте алиби, – бесстрастно произнес Нелюбин. – Разве мы не говорили об этом? Алиби, Юля, алиби. Вспоминайте, где вы были и кто вас видел. Я открытым текстом уже говорю. Вы ничего не понимаете? Когда вас закроют в камере, вы уже ничего не сможете доказать. Шевелитесь, пока вы на свободе…

Лучше бы он молчал про камеру!

При этом слове мурашки бегут по коже.

Я положила телефон на стол и отправилась на поиски сигареты и шерстяных носков. Нашла и то, и другое. Пара сигареток была спрятана в ванной. Носки раскопала отличные – крупной вязки, мягкие, из собачьей шерсти. Мне подарили их давным-давно на Восьмое марта. Великолепный подарок! Именно это и мечтает получить на Восьмое марта каждая девушка. К тому же в данный момент носки ловко сочетались с майкой и стрингами. Жаль, Никита не видит. У него тотчас возникло бы желание сыграть на бис четыре сонаты, блестяще исполненные им этой ночью.

Но нет. Сейчас не время предаваться воспоминаниям о минувшей ночи… Чудесным воспоминаниям! Мне надо вернуться к разговору с Нелюбиным. Как же он сказал? Вспоминайте, где вы были и кто вас видел. И что-то про открытый текст… Неужели это намек? Неужели отсутствие алиби надо как-то компенсировать, призвав на помощь друзей и свои организаторские способности? Иными словами, я должна соорудить себе алиби? Так, что ли? Не эту ли мысль пытался внедрить Нелюбин в мой убогий мозг?

Точно!

Если у меня нет алиби, надо его сделать!

Например, я могу попросить Нонну о лжесвидетельстве. Ради спасения подруги и в целях противостояния судебной системе этому молоху, перемалывающему безвинных людей, она, конечно, не откажет.

Но с какой стати Нелюбин заботится обо мне?

Я уже не верю в его доброе отношение.

Не заманивает ли он меня в ловушку?

Я достала вторую сигарету и с сожалением осмотрела ее. Вот сейчас и она кончится, и я останусь лицом к лицу с трудностями, лишенная анестизирующего никотинового эффекта. Придется сварить еще кофе.

А Эльмира! Ведь на стройке была именно она! Какой «Бонвояж», какая Турция?! Нас в городе только две таких безумно конгруэнтных – в тренчкотах от Блюберри, с черными волосами и в черных очках – я и Эльмира. И если не я столкнула Кумраева в яму, значит, это сделала Эльмира. Пусть она твердит про завещание, убеждая окружающих, что после смерти своего экса осталась ни с чем, ей совершенно нельзя верить! В смерти Аслана для нее определенно таится какая-то выгода, скрытая от непосвященных. Или она убила Кумраева неумышленно, случайно. А потом смастерила каким-то образом алиби.

Поэтому в тюрьму отправят меня, а не Эльмиру.

Потому что в отличие от нее я не подсуетилась с алиби!

В прихожей щелкнул замок. Никита вернулся?! Точно, он!

Потеряв сознание от ужаса, я метнулась к раковине и залила бычок водой. Распахнула настежь окно и отпрянула от потока ледяного воздуха, хлынувшего внутрь. Схватила бокал с кофе, набрала полный рот и побулькала, пытаясь уничтожить запах табака. Потом помчалась в прихожую. Сердце бешено колотилось.

– Привет! – сказал Никита с порога. – Я телефон забыл. О! – Милый восхищенно осмотрел меня с ног до головы. – Чудесные носочки, – отметил он. – А почему у тебя тут такой сквозняк?

– Разве? – удивленно распахнула я глаза. – А мне жарко!

– Судя по твоему внешнему виду – действительно. Смотри, продует! Мне никто не звонил?

– У-у, – помотала я головой.

Никита отхлебнул кофе из моей кружки, поцеловал меня в щеку, взял телефон и вышел за дверь.

– Уф, пронесло, – выдохнула я и свалилась на диван, совершенно расслабившись.