Любовница понарошку

А ведь он прав. Впервые за многие годы она жаждала мужчину, она открылась навстречу его поцелуям и объятиям, совершенно не задумываясь о последствиях. Это было настолько не свойственно ей, что Айрис показалось, будто она стала совсем другой, она не узнавала себя. Какая ирония судьбы, что именно Джералд Стоктон заставил ее почувствовать себя женщиной, – человек, которого она почти не знала, богатый, не знающий пощады и полный тайн, мужчина с великолепным телом и железной волей.

Джералд добавил безжалостно:

– Слава Богу, ты хоть не отрицаешь этого.

С трудом сглотнув, Айрис попыталась представить, как ей выкрутиться из ситуации, в которую она сама себя загнала. Единственное, что пришло ей в голову, – развернуться и сбежать из этого дома. Но что тогда будет с добрым именем Стефана?

Повернувшись к Джералду, Айрис как можно спокойнее заявила:

– На встрече с женами руководителей японской фирмы я буду хозяйкой вечера. То же самое будет и на всех остальных вечерах до конца недели. Как только все это закончится, я испарюсь из твоего дома и твоей жизни и надеюсь, что мы больше не увидимся.

Пронзая ее ледяным взором, Джералд произнес:

– Ты зря сжигаешь за собой мосты, я ведь могу тебе еще пригодиться в будущем. У меня широкий круг знакомых, которые могли бы заинтересоваться твоими скульптурами.

– И они будут, как ты, вкладывать деньги в те вещи, на которые я растрачиваю душу? – сказала она горько. – Нет уж, премного благодарю. Я шла в искусство сама, своим собственным путем, и у меня хватит сил пройти его по-своему.

– Ты останешься в этом доме, или я буду считать контракт аннулированным, – проговорил Джералд отвратительным механическим голосом.

– Ты такой же, как Клем, ты так же любишь помыкать людьми. Любовь к власти – единственное чувство, которое у вас есть… – Слова выскакивали помимо ее воли. – Разве можешь ты влюбиться в обычную женщину из крови и плоти? Я бы ни за что не стала твоей любовницей, даже если бы ты был последним мужчиной на земле.

– Это ты сейчас так говоришь, – презрительно усмехнулся Джералд. – Если бы я не проговорился о том, что хотел тебя еше в офисе, ты бы уже лежала в моей постели. Потому что ты желала меня, Айрис, что бы ты ни говорила.

Она и сама знала это. Она не просто желала его, она была в упоении, в экстазе. Ее плечи устало опустились, и она сказала бесцветным голосом:

– Последнее слово осталось за тобой, можешь радоваться.

Айрис повернулась и пошла в свою комнату. Джералд не сделал попытки остановить ее. Чувствуя себя так, как будто ее переехал грузовик, Айрис гордо прошествовала в свою комнату и закрыла за собой дверь, а затем без сил опустилась на кровать в своей роскошной и элегантной тюрьме.

Джералд Стоктон даже сам не знал, насколько он был прав. Ее сердце рвалось к нему, ее тело ныло от желания ощущать его прикосновения. Разве она забыла уроки Клема, который раз и навсегда убедил ее в том, что она несостоятельна как женщина?

Но с сегодняшнего дня она не притронется к Джерадду ни пальцем, она не подойдет к нему на расстояние вытянутой руки. Она не может позволить себе это. Их игра зашла слишком далеко. Теперь и не поймешь, где притворство, а где правда. Но через шесть дней ее заключению придет конец. Всего шесть дней и ночей.

6

Весь следующий день Айрис работала как одержимая, и к семи вечера она поняла, что пора сделать передышку. Скульптура матери с младенцем была практически закончена. По своему опыту Айрис знала, что теперь следует спрятать ее куда-нибудь подальше, чтобы через месяц взглянуть на вещь свежими глазами и, положа руку на сердце, честно признаться, удалось ли ей передать те чувства, которые владели ею.

Сейчас ей казалось, что работа удалась на славу. Она была одновременно и правдивой, и сильной по эмоциональному воздействию. Как всегда, когда работа подходила к концу, Айрис чувствовала, что полностью опустошена, слишком взвинчена, чтобы делать что-либо, слишком взволнована, чтобы уснуть. Одно она знала точно ~ – ей бы не хотелось сталкиваться с Джераадом, когда он вернется из Оттавы.

Под влиянием какого-то внутреннего импульса она позвонила своей подруге Сесили, которая, как она знала, еще не вернулась в Канаду.

– Это я, Айрис. Чем ты сегодня занимаешься? Может, выкроишь часок, сходим куда-нибудь, поболтаем?

– Отличная идея! Я сегодня еще не обедала. Давай сходим в китайскую закусочную недалеко от Трафальгарской площади.

Это было как раз то, что отвлекло бы Айрис – переполненный ресторан и вкусная еда. Что еще нужно человеку для счастья? Через час они с Сесили сидели напротив друг друга в полутемном зале, украшенном красными драконами и бумажными фонариками, попивая китайский чай и поедая что-то вкусное в обжигающе остром соусе.

– Ну ладно, Айрис, раскалывайся, – внезапно сказала Сесили. – Каково это – быть любовницей самого неприступного человека в Сити?

– Я ему не любовница! – возмутилась Айрис.