Любовницы по наследству

Подобный поворот событий уже не носил для меня неожиданного характера. Я вовремя отклонился в сторону. Бутылка просвистела совсем рядом с головой и громко звякнула о косяк находящейся за спиной двери. Осколки разлетелись в разные стороны, к счастью никого из нас не задев.

— Паша, что ты делаешь?! — в глазах несчастной женщины возник вполне естественный испуг. Она стояла на одном месте, не в силах пошевелиться, и дрожала как осенний лист.

На этот раз я решил противника не жалеть. Два резких удара, — один в солнечное сплетение, второй — боковой в шею, заставили его быстро потерять равновесие и принять горизонтальное положение на полу.

— Сука!.. — Поверженный Паша с огромным трудом смог процедить из себя последнее слово.

— Молчи, гад! — злостно рявкнул я, потирая забитые костяшки на правом кулаке. — Ещё что вякнешь, — заткну навечно!

— Пожалуйста, не надо! Не трогайте его! — Женщина бросилась ко мне и ухватила меня за руку. — Он больше не будет такого делать, он пьяный — сейчас заснёт и вас не тронет. Только, пожалуйста, не бейте его.

Я посмотрел на слёзы, образовавшиеся в её глазах. Чисто по-человечески мне было Тамару Михайловну искренне жаль. Не укладывалось только одно в голове, — как такая симпатичная, как говориться, в полном соку женщина могла жить с подобным пьяницей и дебоширом? Хотя, если разобраться, то с мужиками подобного типа половина женщин всей нашей страны живет.

— Хорошо, пусть лежит, — согласно кивнул я, не сводя глаз с распластавшегося на полу человека. Его глаза были покорно закрыты, словно у трупа, но отдающий синевою нос продолжал прерывисто сопеть. Незначительные колебания груди и живота также подтверждали тот факт, что он все-таки дышит. Последние полстакана оказались решающими в его судьбе на остаток нынешнего вечера.

Разве я мог предположить хотя бы полчаса назад, что попаду сегодня в такую пикантную ситуацию? Нет, явно мой прыжок под подъездом в грязь явился далеко не добрым знаком.

— Это я виновата, — опустила голову стоящая рядом женщина. Она немного отошла от шока и теперь вытирала слёзы. — Ведь Антонина предупреждала меня, что вы сегодня придёте. Почему я не освободилась раньше? Могла хотя бы его с утра предупредить, что опоздаю… Хотя зачем предупреждать? Он что, позавчера родился? Не знает, какая у меня работа?

Тамара Михайловна прощупала у мужа пульс, после чего, переступив через пьяное тело, отошла к умывальнику и с жадностью выпила стакан воды.

— А кем вы работаете? — спокойно спросил я, пытаясь привести раздражённую женщину в нормальное состояние.

— Директором школы, — без каких-либо эмоций ответила она, заставив меня немного опешить. Случай сожительства в этой семье был просто уникальный. — Да, да, не удивляйтесь, молодой человек. Я действительно директор семьдесят девятой школы Ишаченко Тамара Михайловна. Преподаю также историю.

Последнюю фразу она сказала с особой гордостью. По всей видимости, её предмет был для этой учительницы важнейшим делом жизни.

— Ну почему же, я вам вполне верю. Вы только ничего не подумайте плохого. — Мне пришлось отставить дипломат, снять куртку и помочь ей убрать с пола остатки разбитой бутылки. — Просто странно, что вы, такая дама, можно сказать, из высшего общества, живёте с таким… Даже язык не поворачивается назвать его мужчиной.

— Какая там дама, какое там высшее общество? — отрешённо произнесла женщина, аккуратно сметая осколки на совок. — Вот оно лежит посреди кухни, моё высшее общество. Сама не знаю, зачем с ним живу. Скорее всего, из-за работы. Ведь я нахожусь на руководящей должности, а высшее начальство не очень то любит, когда мы разводимся.

— Ну, сейчас уже далеко не то время, — возразил я, — жесткой партийной требовательности уже нет, так что любому из нас можно разводиться хоть восемь раз.

— В нашей сфере образования ещё некоторые стереотипы прошлого остались, — тяжело вздохнула она, — я ведь с детьми работаю, а не где-нибудь на производстве. Директор школы должен быть во всех отношениях безупречен.

— Кстати, о детях. — Я оглянулся по сторонам и остановил свой взгляд на почти полностью приведённом в порядок столе. — Что-то не наблюдаю в доме своего подопечного, или подопечную. Я думал, у мамы-учительницы должен быть ребёнок прилежный, который послушно должен ждать дядю-репетитора в своём доме и никуда в это время не выходить. Ваш муж вообще нагородил спьяну, что никаких детей тут нет и быть не может.

Тамара Михайловна высыпала мусор в стоящее в углу ведро и бросила на меня очередной вопросительный взгляд.

— Вам что, разве Юрий Колесников не говорил о моём особом случае?

— Что именно? — я совершенно не понял сути её вопроса.