Любовное проклятие

– Зашибись, дамы пошли! – восхитился Алек. – Одной тут головные боли лечи магией, другой – память усиливай. Юль, ум-то есть? Ну, усилим, потратим на тебя силу, а через пять минут вызов. И какие мы туда поедем?

– Практически никакие, – ответила Елена. – Юль, давай уж как-нибудь естественным путем, а? Мнемоникой там, еще чем-то.

– И главное, Юля, такое усиление невозможно по законам магии, – более спокойно объяснил Влад. – Как это сделать? На ассоциациях? Так их нет. На подобии? Было бы подобие, вы бы его и так вспомнили.

– Ладно, простите безграмотную, – сдалась Юля. – Но как, извините, его естественным путем вспомнить? Как в полиции? По шумам на пленке? Или еще как?

– Да шумы-то там обычные, – сказала Елена, прислушиваясь. – И смысла вслушиваться нет. Нам без разницы, откуда он звонит. Важнее кто он? А тут…

– Подожди, – прервал ее Алек. – Влад тут что-то про подобие говорил… А если сравнить его голос с другими? Давай обзвоним приятелей, будем слушать и сравнивать!

– Умница, – похвалила его Елена. – К тому же мы можем сократить круг поиска.

Она достала свой ежедневник.

– Вот, – открыла на нужной странице. – Швед писал, что познакомился с Анной на пьянке. Это произошло шестого февраля. Надо первым делом обзвонить постоянные места заседаний.

– Типа кафе, что ли? – не понял Влад.

– Да нет, флэты, – объяснил Алек. – Мы предпочитаем напиваться в домашних условиях.

– Это проще, – согласился Влад. – Ну, давайте, обзванивайте. Но громкую связь включите.

Они его поймали на третьем звонке. Юля чуть не плакала. Алек тихо матерился. Елена просто держалась за голову.

– Дура! Вот дура! – ругала она себя. – Ведь у Шведа все по-русски написано. Пьянка у Д. Почему я решила, что он не может пить два вечера подряд в одном месте?

– И понятно, почему мы голос не узнавали, – грустно заметила Юля. – Ведь никто из нас с ним и не общался по телефону. Просто заходили к нему, когда считали нужным.

– За это и поплатились, – сказал Алек. – Все у нас было просто.

– Швед называл его Дворкиным, – кисло улыбнувшись, вспомнила Елена. – Все те же обратные ассоциации. Создатель и маг, блин! Да он никогда ничего сам сделать не мог!

– И все высасывал из нас. Как из коров дойных, – зло добавил Алек.

– Вот и объясните мне, за что? – спросила их Юля. – Он же на нас паразитировал! И нас же подставил! Елена вечно с ним возилась, все ему разжевывала да в рот клала. И ее же…

– Причина проста, дорогая, – холодно улыбаясь, но не в адрес подруги, сказала Елена. – Называется – не дала!

– Это… – решил уточнить Влад.

– Именно, – подтвердила Елена. – Называется, если пользовать, так по полной программе.

– А ты чего мне не сказала, что он к тебе приставал? – удивился Алек. – Я бы с ним потолковал. По-мужски, так сказать.

– Да брось, милый, что я тебе каждый раз жаловаться буду? – Она легко потрепала его по плечу.

– Зато теперь понятно, как его осенила идея насчет твоих бывших, – заметила Юля. – По своему опыту. Нашел похожую девушку. Та уже была на тебя зла. Но, видимо, дала. Вот он и… придумал.

– Спасибо тебе, воевода, – искренне сказала Елена, обернувшись к Владу. – Не выдай ты тогда идею про друзей, которые на самом деле нас ненавидят, я бы точно сейчас в истерике билась. А так только зло осталось. Поехали!

Дворкин, как всегда, сидел на кухне. Как всегда, ничем не выдающийся, как всегда, злой. На всех вокруг и на мир.

Алек порадовался, что у него практически не бывает депрессий. За последние дни ему так часто становилось противно от общения со старыми знакомыми, что тут и до суицида недалеко. Но… Сейчас ему было не просто противно. Он был зол, у него кулаки чесались настучать Дворкину по морде. Но в то же время Алек понимал, сделай он это и опустит себя до его уровня. И от самого себя противно станет. Алек знал, он умней, лучше, светлее, наконец, чем этот…

– А что вы хотели? – разводя руками, говорил между тем Дворкин. – Вы приходите сюда, как в кабак дешевый. Выпить, побузить. За все платить надо!

– Чужими жизнями? – поинтересовалась Елена.

Алек покосился на нее. Ох, не повезло Димке. С виду Елена сейчас была очень любезная, дружелюбная. Даже ласковая. А это значит, что внутри она кипит от злости и презрения к бывшему другу. Дай ей волю, и она выпустит это все наружу. Как написал Алексей Пехов в одном из своих первых фэнтези: «Я пока терплю, а могу и бритвой по глазам».

– А почему бы и нет? – нахально спросил Дворкин. – Не своей же?

– Ой, лапа, вот тут-то ты и заблуждаешься, – криво ухмыляясь, сообщил ему Алек. – А ты не думал, что станешь следующим?

– Не думал! Знаю, что не стану.

– Такая наивность в столь недетском возрасте, – прокомментировал Влад. – Думаешь, так ей необходим? Думаешь, нет у тебя дара, так и смерть ей твоя не нужна? А ведь наоборот. Ты сам считаешь, что она от тебя зависит.

– Можно было дать ей время, а потом постоять и поохать над его трупом, – поддержал Алек Влада.

– Да ничего вы не понимаете! – взорвался Дворкин.