Любовное проклятие

Влад посмотрел на Алека. Тот глазами указал на Елену. Да… Влад не знал, что сейчас будет с Дворкиным, но понимал, что ему придется нелегко. Дворкин же смотрел на Елену как завороженный. Не отрывая глаз. А по лицу у него расползлась мерзкая улыбочка. Вроде бы этот парень чувствовал себя победителем. Но… Он боялся. Сильно. До смерти. И наверняка скоро у него перед глазами появится тот же булгаковский образ, который Елена почерпнула там, в квартире Александра, когда на какое-то время смотрела на мир его глазами.

– И что? Что мне твои трупы? – проговорил Дворкин. – Они были такими же идиотами, как ты. Как твой любовничек. Сами напросились. А чего мне бояться трупов?

– Правильно, – пожала плечами Юля. – Это живых ты боялся. Вот отыгрался-то ты на них! Как же! Они получали то, что ты по своему скудоумию считал своим.

– Что-то во всем этом фрейдистское есть, да, Юль? – спросил Алек. – Это я про него и про трупы.

– А че? Мне нравится, – ухмыльнулся Влад. – Почти игра с восковыми фигурками. Представляете, стоит он над трупом и ну его пинать. Вот тебе, вот тебе… А в ответ тишина…

– «Он вчера не вернулся из боя…» – продолжила Елена строкой Высоцкого. – Полный простор для деятельности и больной фантазии. При полной безнаказанности. Конечно, они же не встанут из могил.

– Я в эту вашу чушь никогда не верил, – усмехнулся Дворкин. – Просто делал вид всегда, что слушаю, что вникаю. Мне плевать на ваши сказки! Не верил и не поверю никогда!

– Жаль, солнышко. – Опять на лице Елены появилась та улыбочка, хищная, как оскал голодного зверя. – Обидно, что ты при возможности брать от нас все, что захочешь, не взял главного. Ума побольше. Все-то с тобой банально складывается. Прямо как в голливудских сказках. Хочешь – не хочешь, а приходится говорить банальные истины. Никогда не говори никогда, Дмитрий.

От звука собственного имени он вздрогнул и как будто проснулся. И всей душой ощутил этот запах, этот холод, пропитавшие кухню насквозь. И осознал их значение.

– Обернись, – подсказала Елена.

С балкона выходили покойники. С такими знакомыми лицами… Первый из них приветливо улыбался безгубым ртом. Было видно, что его пасть кишит червями… Жирными, грязно-розовыми. Одного глаза у мертвеца не было. Другой полузакрыт, испачкан землей. Как и все тело восставшего. Двигался он неловко, боком. С него прямо на пол кухни валились куски тканей, обнажая белесые кости.

Воняло неимоверно. И было страшно… Очень страшно! Потому что такого просто не могло быть! Димка не знал, что его пугает больше. Запах? Вид покойников, вдруг покинувших могилы? Их внезапное появление? Или осознание того, что он их знал при жизни, он сам уродовал их трупы…

Появился второй. Сполз в комнату. Этот – уже наполовину скелет. Черви облепили его всего и так же, отожравшись, спадали на пол. И ползли, ползли в направлении Димки… А сам мертвец скалился на него гнилыми зубами, зловеще оттягивая вниз голую нижнюю челюсть, и потрясал лезвием, зажатым между пальцев, чудом еще не тронутых разложением.

Смрад стоял неимоверный. Димке не хватало воздуха. Он сам уже пропитался запахом гниения, будто тоже начал гнить…

Тот, кто проник в кухню первым, стоял теперь в куче обломков собственного тела и помахивал веревкой, на конце которой была петля… И Димка вдруг вспомнил, как сам затягивал ее на горле мертвеца. Вспомнил и судорожно сглотнул, будто почувствовал на собственном горле удавку. Тут же заболели запястья. Будто кто-то порезал их… В точности, как он сам…