Любовное зелье колдуна-болтуна

– Ладно, не будем больше томить собравшихся. Так вот, мы выяснили, что подобную родинку, сидевшую в том же необычном месте между ягодицами, удалял в пятидесятилетнем возрасте… Семен Константинович Бражкин, отец Игоря Семеновича.

– Ух ты! – вырвалось у меня. – Алевтина изменила мужу со злейшим врагом семьи Шаровых? Получается, Василий и Игорь единокровные братья?

– Ну это легко проверить, если взять анализ ДНК, – сказал Борцов.

– Мэра нет в живых, – пробормотала я. – Хотя… Сыновья-то его здравствуют, родственная связь сразу выявится. Надо как-то исхитриться и получить образцы.

– Нас устроит волос из расчески, – деловито уточнил Глеб Валерьянович, – посуда, из которой пили мужчины, окурок. Беру решение задачи на себя.

– Интересный поворот, – оживилась Тоня.

– Да уж, – выдохнула я. – А Семен Константинович шалун, мальчики родились с разницей меньше месяца, он спал одновременно и с женой, и с Алевтиной.

– Лиса следы заметает, да медведя ей не запутать, – подал голос до сих пор молчавший Дубов. – Если у мужчины левый зигзаг случился, он к законной бабе больший интерес проявлять станет, чтобы ничего не заподозрила.

– Люди! – воскликнула я, только сейчас сложившая все части уравнения. – Если Игорь Семенович затеял интрижку с Олей Шаровой, то, выходит, он был в любовной связи с племянницей?

– На данном этапе кровное родство Василия и Игоря пока не доказано, – притормозил меня Борцов.

– Какая у покойного мэра группа крови? – задала вопрос Тоня.

– Четвертая, резус отрицательный, – быстро ответил Троянов.

– Муж у Таньки белобрыс, а дети все рыжие, не в мать, не в отца, а в проезжего молодца, – выдал очередную поговорку Федор Михайлович.

– Точный результат даст только анализ ДНК, не следует делать поспешных выводов, – предостерег нас эксперт.

– Да ладно тебе, – скривился Дубов. – Кровь, родинка, бесплодие Петра… Все ясно!

– Если бы все, – вздохнула я.

– Вы дальше послушайте, – ажиотировался Роберт. – Мы только начали интересное выкладывать.

Глава 29

Борцов вытащил из папки новый листок.

– Петр Ильич, супруг Алевтины, скончался, когда сыну исполнилось четыре года. Ему стало плохо в кабинете на фабрике. Илья Михайлович тогда занимал пост директора предприятия, а Петр был там художником. И вот однажды у младшего Шарова поднялась температура, его ломало. Вызвали «Скорую», Петра отвезли в больницу. Там у него начался кашель, давление рвануло вверх, градусник, несмотря на все принятые меры, показывал сорок. Короче, спустя три дня молодой еще мужчина покинул бренный мир.

– Знакомые симптомы, – отметил Иван Никифорович, – отрава колдунов-болтунов Кудрявцевых.

– Знахарей на тот момент давно не было в живых, – возразила я.

– Оно так, – кивнул Борцов, – но яд ведь полностью сохраняет свои свойства на протяжении столетий. У кого-то могла заваляться бутылочка из красного стекла, отлить из нее требовалось малую толику, несколько капель. Вспомните, нам это после беседы с Вербицкой рассказала Татьяна. Кроме того, Валерия Леонидовна опубликовала несколько статей, рассказывающих о создании препарата «леовербиц», лекарство – тема ее докторской диссертации. Все работы на соискание ученых степеней сохраняются, любой человек может их прочитать, если только труд не закрытый. Но диссертация Вербицкой как раз имела гриф секретности.

– Однако дама защитилась не так давно, – подхватил Роберт, – поэтому представила в ученый совет и прочие инстанции не только напечатанный на бумаге текст, но и уже обязательную электронную версию. Абракадабра, фокус-покус, и вот вам ее диссер!

Глеб Валерьянович посмотрел на один из ноутбуков Троянова и поморщился:

– Терпеть не могу читать с экрана, скажу своими словами. Вербицкая не скрывала, что в основе препарата яд Кудрявцевых. Думаю, ее докторская работа засекречена потому, что профессор сообщает состав древней отравы, которую легко изготовить в современных условиях.

Я остановила Борцова.

– А мне ученая объяснила, что листок с рецептом можно на стену вешать. Знахари использовали растения, которые исчезли с лица Земли, например «глаз черта».

– Все верно, – согласился Глеб Валерьянович, – только есть нюанс. Яду очень много лет. Колдуны передавали записи из поколения в поколение, добавляли туда свои наработки, но старые прописи не осовременивали. Сейчас воспроизвести отраву можно, используя современные средства. «Глаз черта», увы, исчез, но есть химическое соединение, его заменяющее. В лаборатории Вербицкой воссоздали яд и работали с ним.

– То есть человек, изучивший диссертацию, может сделать то же самое? – встрепенулся Иван Никифорович.

– Теоретически да, – согласился эксперт, – хотя практически это сложно. Нужно иметь доступ к веществам, большая часть которых никогда не поступает в открытую продажу и является материалами строгой учетности. Однако, даже раздобыв составляющие, не так-то легко изготовить зелье, необходимы определенные знания, специальное оборудование. Да и к научной работе с грифом «секретно» совсем не просто подобраться. Роберт-то куда угодно пролезет, а обычный человек нет.