Любовные драмы русских принцесс. От Екатерины I до Николая II

«Во время шествия в Кремль и обратно к Пречистенским воротам в народ бросали серебряные и медные монеты. На площадях было выставлено питье и угощение. Праздники должны были длиться две недели. Большое народное гуляние предполагалось устроить на Ходынском поле, где архитекторами В. И. Баженовым и М. Ф. Казаковым были сооружены павильоны, представлявшие „на твердой земле Черное море со всеми приобретениями России“. Неожиданно для всех 12. VII было объявлено, что торжество на Ходынке в связи с болезнью императрицы переносится на 21-е число. В письмах к Гримму, госпоже Бьельке, лифляндскому генерал-губернатору графу Ю. Ю. Броуну Екатерина шутливо писала (для предотвращения ложных слухов дома и за границей) о том, что у неё была дизентерия, которую удалось вылечить кровопусканием… До 18. VII Екатерина не выходила из внутренних покоев Пречистенского дворца. Торжества были прерваны рождением дочери (скорее всего — 12. VII), названной в честь покойной императрицы Елизаветой. Девочка росла в семье А. Н. Самойлова. Ее имя ни разу не встречается в переписке Екатерины и Потёмкина. Хотя в середине XIX в. о Елизавете Григорьевне Тёмкиной (в замужестве Калагеорги) знали, что она дочь Потемкина, но кто была ее мать, не знали. Расточительная и непрактичная Елизавета Григорьевна не оставила детям (шесть или семь сыновей и дочерей) большого наследства».

Противники фактов, свидетельствующих о том, что матерью Елизаветы Тёмкиной является государыня, подкрепляли свои соображения надуманными соображениями. Заявляли, что вот, мол, Людовик XVI заявил с сарказмом: «Госпоже Потёмкиной добрых сорок пять: самое время детей рожать».

Но что касается возраста императрицы Екатерины II, в котором она пошла на рождение ребёнка, то рождение детей в такие лета не было каким-то большим исключением, ибо примерно за сто лет до того первая супруга царя Алексея Михайловича Мария Ильинична, урождённая Милославская (1624–1669), родила последнего, тринадцатого по счёту ребёнка, Евдокию, в 1669 году, когда ей было 45 лет.

Ну а тут случай особый. Все добросовестные и честные исследователи жизни и деятельности императрицы Екатерины II с уверенностью утверждают, что Потёмкин — главная любовь в её жизни, по словам русской публицистки Анны Кашиной, он не любовник, не фаворит, а горячо любимый супруг, соединяя свою жизнь с которым Екатерина «впервые узнала, что значит любить по-настоящему». Анна Кашина с убеждением писала, что «любовь к нему заполняет её (Екатерины. — А. Ш.) жизнь», что императрица понимает: «Уже никогда больше она не полюбит так, как она любит сумасшедшего, но гениального Потёмкина» и заключает: «При желании дать какое-то определение любви Екатерины к Потёмкину я бы сказала: суеверная любовь…» Любовь, которую императрица пронесла через всю свою жизнь!

Так как же она могла при такой любви не завести от возлюбленного мужа ребёнка?!

Ну а теперь вернёмся всё-таки к тревогам Ивана Ивановича Бецкого, того Бецкого, карета которого во время коронации была поставлена самой государыне в царский поезд сразу за каретой цесаревича Павла Петровича, того Бецкого, которому императрица Екатерина II, прощаясь, целовала руки! Об этом сообщили потомки слуги Ивана Ивановича, слуга которого, когда императрица приходила в дом к Бецкому для работы с документами по налаживанию образования и воспитания в империи, имел права один оставаться там и который видел, как здоровались, как прощались его хозяин и государыня, а также слышал, как Бецкой обращался к ней просто: «Государыня-доченька!»