Любовные игры по Интернету

За четверть часа я успела еще раз побеседовать по телефону с мальчиком, упорно требующим с меня сто пятьдесят рублей. Он сам позвонил мне и затянул свое жалобное: «Тетенька, отдайте мне деньги!», но тетенька в моем лице была строга и бескомпромиссна. Я снова пообещала дать пацану денег только в том случае, если названная сумма действительно придет на мой счет. Тут малец начал не по-детски ругать оператора сотовой связи, и мне пришло в голову, что мальчик-то вовсе не паинька! Что, если он просто мошенничает? Я потребовала, чтобы пацан позвал к телефону мать или отца, и мой юный собеседник тут же отключился.

– Ты отдала стольник телефонному мальчику? – первым делом спросила я подругу, встретив ее во дворе.

– Отдала, но не лично, – ответила Ирка. – Когда он приходил, меня в офисе не было, я в кондитерской сидела. В «Сан-Пигаль» появились потрясающие рогалики с кремом «Шампань». Невероятно вкусные, просто сенсация!

Иркина сенсация мгновенно заставила меня позабыть обо всех менее важных событиях дня, включая склеротического мальчика, прорезавшегося в моем телефоне, и беспамятную бабушку, вылупившуюся из Интернета у Лазарчука.

– Так, может, закатимся в кондитерскую после секс-шопа? – с надеждой спросила я подругу. – Или ты уже от пуза налопалась шампанских рогаликов?

Ирка энергично помотала головой, но было непонятно, с чем именно она категорически не согласна – с предложением закатиться в кондитерскую или же с утверждением, будто вкусными рогаликами можно наесться до отвала. Зная Ирку, у которой «отвал» наступает не раньше, чем она прикончит дюжину пирожных, я склонялась ко второму варианту и не ошиблась.

– Мы с тобой вообще не поедем в секс-шоп! – объявила подруга.

– И правильно! – обрадовалась я, смекнув, что маршрут нашего культпохода меняется к лучшему, в пользу кондитерской. – Чего мы в этом секс-шопе не видели? Центральная витрина точь-в-точь похожа на прилавок колбасного магазина!

– Колбасный магазин – это хорошо! – машинально заметила Ирка.

Из сказанного логически вытекало, что секс-шоп – это плохо, и мне стало интересно, почему подружка так резко поменяла свои планы. Я спросила ее об этом, когда мы устроились за столиком кондитерской, и она важно ответила:

– Я проанализировала ситуацию и поняла, что наша с Моржиком интимная жизнь налажена идеально. Проблема в другом. Мой муж обзавидовался на «Панасунгиху», потому что она способна грамотно организовать Лазарчуку образцово-показательное питание.

– А ты разве не способна? – совершенно искренне удивилась я. – Да ты же регулярно готовишь горячие обеды из четырех блюд с десертом! И Моржик их лопает так, что только за ушами трещит!

– Но он толстеет! – трагически заявила Ирка. – И потому все меньше склонен считать мое меню образцово-показательным!

С этими словами подружка затолкала в рот целый рогалик и замолчала. Я влезла в паузу с новым вопросом:

– Неужели Моржик хочет кушать диетический супчик из протертого шпината?

– Не хочет и не будет, в том-то и беда! – вздохнула Ирка, едва не сдув кремовую пенку с кофе. – Жрать он хочет по-прежнему, но при этом желает пребывать в уверенности, что каждая съеденная им котлета способствует оздоровлению организма! Что же мне делать?

– Дорогая, да ведь ты сама уже ответила на свой вопрос! – Я всплеснула руками, в каждой из которых было зажато по рогалику. Ирка уничтожала вкусные кондитерские изделия с такой скоростью, что я решила отделить свою долю заранее. – Моржик не мечтает о здоровом питании, он просто хочет думать, что питается именно так! Позволь ему счастливо заблуждаться!

– Прости, не поняла? – Ирка шумно хлебнула кофе и задумалась, опасно держа чашку на весу.

– Чашку поставь, – попросила я. – Объясняю. Зачем ты просишь мужа совершить какой-нибудь маленький домашний подвиг вроде починки утюга или замены перегоревшей лампочки, если прекрасно знаешь, что сама сделаешь это в два раза быстрее и лучше?

– Потому что мужчине полезно думать, что он совершенно незаменим в хозяйстве и это беспомощное создание – жена – живет за ним, как за каменной стеной! – не задумываясь, ответила Ирка. – Это заблуждение держит мужчину в тонусе и добавляет ему самоуважения.

– Вот! – подхватила я. – Так держи же его в тонусе рассказами о том, как полезна та пища, которую он любит, и не надо менять меню!

– Моржик любит шашлык, жареную картошку и селедку под шубой! – напомнила Ирка. – А я могу аргументировать только пользу шубы, да и то не селедочной, а меховой. Я как раз присмотрела себе в салоне «Снегурушка» чудесный полушубок из голубой норки, воротник такой, знаешь, кругленький, рукава буфами и пуговки перламутровые…

– Не отвлекайся, пожалуйста! Вернемся к шашлыку, картошке и селедке, – потребовала я. – Тут главное – запомнить пару-тройку ключевых фраз, в которых меняются только отдельные слова, – собственно, названия блюд. Обозначим еду каким-нибудь условным звукосочетанием, скажем… м-м-м…

– Ням-ням! – подсказала Ирка, после чего мощным укусом ополовинила пятый по счету рогалик и уплела его с соответствующим плямканьем.