Любовные многоугольники (СИ)

Тимур Назаров являлся воплощением мужественности. Его уверенный, твердый взгляд поражал своей проницательностью и глубиной, которые обычно дают зрелость и хороший жизненный опыт, но на дне его красивых серых глаз Айра заметила какую-то грусть, а, может быть, и страдание, отчего у нее сразу же защемило – заныло сердце.

Ей просто до боли захотелось погладить его по черным волосам, приласкать, прижав его голову к своей груди, сказать что-нибудь доброе и нежное.

В этот момент он был таким родным, очень близким и крайне нужным, что у Айры перехватило дыхание. В голове мелькнула мысль:

— Вторая встреча не может быть случайной. Это – судьба!

Пытаясь справиться с охватившим ее волнением, она опустила глаза. Вокруг царила какая-то торжественная тишина, и даже Верный, словно ощутив важность происходящего, перестал бегать, тихонько примостившись у ног хозяина.

Несмотря на продолжающееся молчание, между молодыми людьми возникло и стремительно нарастало абсолютное понимание и притяжение поистине неземной силы. Казалось, самый воздух готов был взорваться от невероятного напряжения и немыслимого накала чувств.

И вдруг раздался звонок мобильного телефона. Айра растерянно посмотрела на Тимура, он ответил ей не менее удивленным взглядом.

Гармония неожиданно нарушилась, и они почувствовали себя, подобно Адаму и Еве, отведавшими яблоко с Древа познания.

Звонок упорно не умолкал, и Айра наконец-то осознала, что это звонит ее телефон. Дрожащими от волнения руками она вынула из сумочки свой мобильный, но ее волнение и растерянность еще более возросли, когда она услышала – узнала голос звонившего.

— Андрей?! — взволнованно и почему-то неестественно громко воскликнула Айра.

Услышав это одно-единственное слово, Тимур немного побледнел, но быстро справился с собой, слегка поклонился девушке и, ласково потрепав за ушком Верного, продолжил вместе с псом свой путь.

Обман Насти

Пронзительно синие глаза Андрея светились счастьем и любовью. Лицо немного осунулось, щеки впали, но это ничуть не портило его внешности, а скорее придавало ему какую-то аристократическую утонченность.

Они не виделись чуть больше года и сейчас стояли у подъезда дома, где проживала Айра, взявшись за руки, не отрывая друг от друга глаз.

Они молчали, будучи не в силах выговорить хотя бы слово. Наконец, Айра, в течение одного часа пережившая раз за разом два больших, сильных потрясения, не выдержала и, залившись непрошеными слезами, припала к родной груди Андрея, как будто в забытьи повторяя одну и ту же фразу:

— Ты вернулся, Андрюшенька? Ты все-таки вернулся! Не могу поверить.

Он крепко прижимал к себе любимую, одной рукой поглаживая ее по волосам, и вдыхая их непередаваемо родной для него запах, а в его божественно ясных, синих глазах блестели слезы, которые у настоящего мужчины может вызвать только подлинная любовь.

— Счастье мое, я не верю, что ты рядом, — шептал Андрей, пытаясь осознать реальность происходящего.

Его самая заветная мечта сбылась, хотя Андрею все еще трудно было в это поверить. И — не мудрено: прошедший год оказался для Карина самым тяжелым во всех отношениях за всю его тридцатисемилетней жизни.

Осенью прошлого года он вернулся в Псков к своим, доживавшим век в на редкость счастливом супружестве, старикам, к страдавшей смертельным недугом Насте, и к сыну – подростку.

Его душа разрывалась от горечи, а сердце начинало покалывать при мысли, что он, возможно, безвозвратно потерял Айру, но по-другому поступить Андрей просто не мог.

Единственным выходом из сложившейся ситуации, по его мнению, было непременное выздоровление Насти, после чего уже можно было бы строить какие–то планы на будущее.

К его приезду Настю выписали из больницы. Андрей предложил жене обратиться к самым лучшим зарубежным специалистам для установления более точного диагноза и назначения ей соответствующего лечения. Нынешний лечащий врач супруги, прописавший Насте абсолютный покой, да какие–то порошки с каплями, особого доверия у Карина не вызывал.

Ради выздоровления жены Андрей, имевший средний достаток, готов был без раздумья пожертвовать, если понадобится, и своим бизнесом, и своим домом, лишь бы поставить ее на ноги.

Однако Настя неожиданно заупрямилась, заявив, что никому другому, кроме Пал Палыча она не доверяет. С поездкой за границу решили повременить.

Андрей вновь с головой окунулся в работу. Настя большей частью придерживалась постельного режима, а для ведения хозяйства наняли домработницу. Жизнь мало – помалу возвращалась на круги своя. Тихо, без былой радости и шумихи, встретили Новый год.

В течение всего праздничного вечера Карин по мобильному не раз пытался набрать номер квартирного телефона Айры. Трубку упорно не брали.

Терзаемый ревностью и душевными страданиями, Андрей жутко нервничал, но в полночь, когда пробили куранты, сумел взять себя в руки и, глядя на улыбающихся жену с сыном, он, как глава дома, поздравил всех с праздником, при этом мысленно обращаясь к любимой женщине.