Любовные письма великих людей. Мужчины

все твои письма, дорогие мне письма, так занимательны и так полно открывают твою сущность, что, прочитав их, я испытываю либо величайшее удовольствие, либо величайшую боль. Это еще одна лучшая вещь бытия с тобой.

Я только желаю, моя дражайшая Эмма, чтоб ты всегда верила, что Нельсон – твой; альфа и омега Нельсона – это Эмма. Я не могу измениться – моя привязанность и любовь к тебе лежит за пределами этого мира! Ничто не в силах разбить ее, только ты одна. Но об этом я не позволяю себе задуматься ни на мгновение.

Я чувствую, что ты настоящий друг моей души и дороже для меня, чем сама жизнь; я то же самое для тебя. Никто не сможет сравниться с тобой.

Я рад, что ты совершила столь приятное путешествие в Норфолк. Надеюсь однажды поймать тебя там и связать узами закона, более крепкими, чем узы любви и привязанности, которые соединяют нас сейчас…

Лорд Нельсон – леди Гамильтон (19 октября 1805 года, полдень, фрегат «Виктори», 16 лье на юго-юго-восток от г. Кадис)

Моя дражайшая возлюбленная Эмма и дорогие друзья души моей. Дан сигнал о том, что вражеский флот покинул порт.

Ветер у нас слабый; надеюсь поэтому, что не увижу их корабли раньше завтрашнего утра. Возможно, морской бог отплатит мне удачей за мои старания! Во всяком случае, я позабочусь о том, чтобы мое имя всегда было самым дорогим для тебя и Горации. Я люблю вас обеих так же, как саму жизнь; и поскольку письмо, которое я пишу перед сражением, предназначено тебе, надеюсь, что Бог позволит мне остаться в живых и закончить его после боя. Пусть Небеса хранят вас, молится ваш Нельсон и Бронте.

20 октября. Утром мы приблизились ко входу в гавань, но ветер недостаточно повернулся на запад, чтобы позволить объединенному флоту обойти мели около мыса Трафальгар. Мы насчитали сорок военных кораблей, из них, как мне кажется, тридцать четыре линейных корабля и шесть фрегатов. Группа кораблей была видна около маяка Кадиса этим утром, но ветер был слишком свеж, я думаю… я надеюсь, что они придут в гавань до наступления ночи.

Да пошлет нам всемогущий Бог успех и победу и даст нам силы добиться мира.

Роберт Бёрнс (1759–1796)

…я открыл Вас заново, но что я увидел? Душу, сияющую добродетелью и добросердечием, разум, облагороженный одаренностью…

Роберт Бёрнс уже был знаменитым шотландским поэтом, когда познакомился с миссис Агнессой Мак-Лиоз в Эдинбурге на чаепитии в 1787 году. Агнесса (Нэнси) была замужем за Джеймсом Мак-Лиозом, адвокатом из Глазго, но сбежала от мужа из-за его жестокости и приехала в Эдинбург. Почти сразу же после знакомства между ней и Бёрнсом завязалась страстная переписка и, возможно, головокружительный роман. Они подписывались псевдонимами Сильвандер и Кларинда, чтобы защитить себя в случае, если их письма попадут в чужие руки.

Бёрнс был безнадежным (или, иначе говоря, неисправимым) женолюбом: пока он обменивался любовными посланиями с миссис Мак-Лиоз, ее горничная, Дженни Клоу, забеременела от него. В то же самое время поэт поддерживал отношения и c Джин Армур из Эршира, которая родила ему близнецов в 1786 году и готовилась осчастливить его еще одним ребенком. В 1791 году миссис Мак-Лиоз и Роберт Бёрнс расстались окончательно. Год спустя она уехала на Ямайку, где в то время жил ее муж, чтобы попробовать помириться с ним. Попытка провалилась, Агнессе пришлось вернуться в Эдинбург; там она и жила до самой смерти в 1841 году.

Роберт Бёрнс – миссис Агнессе Мак-Лиоз (вечер вторника, 15 января 1788 года)

В том, что у Вас, моя Кларинда, есть недостатки, я никогда не сомневался; но я не знал, где Вы их храните. Сумерки субботнего вечера открыли мне больше, чем все предыдущие вечера. О, Кларинда! Зачем Вы изранили мою душу, намекнув, что прошлая ночь должна была испортить мое мнение о Вас. Правда, я открыл Вас заново, но что я увидел? Душу, сияющую добродетелью и добросердечием, разум, облагороженный одаренностью, наполненный и развитый ученостью, рефлексией и экзальтированной природной религиозностью, подлинной, как небесная страна; сердце, созданное для всех славных проявлений дружбы, любви и жалости. Вот что я увидел. Я обнаружил бессмертную душу, самую благородную из всех, которые когда-либо открывались мне.