Любовные утехи русских цариц

Конечно, девятимесячный Иоанн Антонович не мог запомнить, что он делал 404 дня своей жизни на русском престоле. Но дело в том, что он почти шесть лет пребывал в Риге вместе с родителями, а Елизавете Петровне в письмах доносили об опасности пребывания родителей совместно с опальным ребенком: «Император-малютка, играючи с собачкой, бьет ее по лбу, а как его спросят: кому-де, батюшка, голову отсечешь, то он отвечает, что Василию Федоровичу Салтыкову». Во избежание непредвиденных в будущем Других отрубленных голов решено было семью разделить. И семью в 1742 году перевезли в Двинск, а императора сначала в Соловецкий монастырь, потом, уже шестнадцатилетнего, в Шлиссельбургскую крепость, с поручением кормить его хорошо, но о царственном происхождении — ни слова. И давали ему обед из пяти блюд и ужин из пяти, а вина по одной бутылке в день, а пива шесть бутылок, а квасу неограниченное количество! И ровно до двадцатидвухлетнего года томился, хотя и на хороших харчах, но без малейшей свободы передвижения, только по длинной камере, наш царь Иоанн Антонович.

После смерти Елизаветы Петровны царь Петр III решил взглянуть на узника: не представляет ли он опасность для русского престола и нет ли у него каких политических притязаний, и самолично заглянул в камеру к узнику, имея тому в подарок часы, золотую табакерку и шелковый шлафрок. Тот подарки принял, шлафрок тут же на себя напялил, часы покрутил и под подушку спрятал, а с табакеркой не знал, что делать, потому как не курил и табаку не нюхал, но игрушка ему понравилась. И понял Петр III, что бывший царь-малолетка умом слаб и ничего из прошлого не помнит и не грех бы его освободить. И все шесть месяцев и четыре дня своего правления об этом думал, но не успел свое намерение осуществить, сам в «капкан» попался. Его жена Екатерина Великая стала Россией править. И когда 28 июля 1762 года она вступила на престол, то тоже навестила «опасного» узника, но оказалось, что тот «лишен разума и человеческого смысла». Приказала несколько улучшить его питание (что они, хотят до смерти его закормить?), и двадцатидвухлетнему анонимному отроку дали человеческое имя — Григорий.

Но, видимо, все же Екатерине покою этот узник не давал — мало ли что? Прошлое России явно в этом вопросе было показательным: то там, то сям появлялись разные самозванцы, рядящиеся под царей и цариц.

То самозванцы Дмитрии претендуют на царский престол, то Пугачевы с крестьянской рожей о своем царственном происхождении заявляют, то Таракановы в царицыны дочери метят — неспокойно, словом, в царстве русском. И опасно, когда всамделишный царь в крепости пребывает, ворогов в соблазн вводит. И, как всегда у Екатерины бывает, когда «черненькие» и «грязненькие» делишки ее на свет выплывают, «слышат звон, да не знают где он»; было так устроено, что некий майор Мирович полез освобождать с горсткой солдат полоненного царя. Охранникам было строго наказано, что при попытке такой изнутри царя укокошить. Стражники, памятуя строгий наказ свыше, при вылазке Мировича сперва царя пристрелили, а потом Мировича поймали. Суд присудил ему обезглавливание к вящему удовлетворению Екатерины Великой. Могла она наконец спокойно вздохнуть: Пугачева нет, Таракановой нет и Иоанн Антонович перестал своим слабоумным существованием глаза мозолить.

Два раза будет приезжать в Шлиссельбургскую крепость внук Екатерины Великой царь Александр I и искать могилу убиенного царя. Разрыли весь мусор около стен крепости, где он якобы был похоронен, но останков царя не нашли.

Анна Леопольдовна, родив в ссылке еще троих детей, умрет. А ее муж, плохонький герцог Брауншвейгский, но хороший отец, наконец выйдет со своими детьми на свободу, ему позволят вернуться к себе на родину. Но в Пруссии семейка не будет счастлива, так привыкли они к здоровому морозному сибирскому климату и к русским деревенским привычкам, что все прусское им изрядно претило.

Конечно, большое счастье для русской истории, что бояре хотя и поздно, но все же опомнились, спохватились: зачем заморских принцесс с плохим русским акцентом искать, когда тут под рукой дочь самого Петра Великого в одиночестве прозябает. А поскольку незамужняя, с большим правом царствовать может. А быть незамужней и бездетной (конечно, в версии официальной, закулисных детишек и мужей мы во внимание не берем), ей, наверное, от бога было предназначено, ибо, несмотря на многочисленные ранние попытки, ничего из ее планированных замужеств не выходило. Некоторые утверждают, что это она сама виновата: не хотела свою свободу и привольность терять.

И очень точно здесь по отношению к Елизавете Петровне подходят слова Марии Стюарт, которые она сказала английской королеве Елизавете: «Вы потому не выходите замуж, чтобы было удобнее предаваться свободной любви». Абсолютно точно сказано. Потому как и в своем подмосковном Покровском, и в Архангельской слободе царевна Елизавета Петровна чувствовала себя и привольно, и счастливо.