Любовный марафон

— Ошибаешься, ты гораздо вкуснее овсяного киселя, — хитро улыбнулся Ян. — Ты прекраснее Парижа. — Он поцеловал ее в ямочку на шее. — Как таинственная парижская ночь. Представляешь: мы на балконе отеля «Георг V», пьем французское шампанское из одного бокала под полной луной, льющей на землю свой холодный мерцающий свет, потом уходим в роскошные покои… — Ян почти касался губами ее лица, — и уступаем охватившей нас страсти, пока не засыпаем от изнеможения.

— Боже мой! — воскликнула Люси и отодвинулась подальше от него. — Слушай, я тебе не какая-нибудь Фезер. Меня не купишь россказнями о таинственной парижской ночи, шампанском и сексе чуть ли не до полусмерти.

— Зачем мне какая-то Фезер, у меня есть ты, — проговорил он.

— Ну, это еще как сказать!

Она годами ждала мужчину, который бы гулял с ней по Парижу под дождем, искрящимся серебряными струйками в лучах лунного света. Но Ян не тот мужчина! В его изложении ее мечта померкла и потеряла всю привлекательность. От обиды Люси была готова побить его.

Она откинула волосы со лба и отодвинулась к самому краю постели.

— Послушай меня, Ян. Нам надо разойтись по разным комнатам!

— Ну почему, Люси? — огорченно протянул он.

— Не спорь! Мы договорились… и не должны нарушать наш уговор. Я не знаю, что ты там наговорил своей маме, но один из нас должен покинуть эту комнату! — Она начала собирать с пола его вещи. — Скорее всего, это будешь ты, потому что мне эта комната нравится.

— Хорошо, хорошо. — Ян смотрел на нее своими синими глазами. — Оставайся здесь. Комната, где я раньше жил, рядом. Я уйду туда, а маме мы ничего не скажем.

— Договорились, — сказала она примирительно. Ей не хотелось ссориться, но она считала необходимым защитить себя. Для него эти ласки — ничего не значащая забава, а для нее…

Для нее это было сущим землетрясением. Люси поднесла ослабевшую руку к разгоряченному лбу. Что с ней такое? Ей казалось, что если в ближайшие минуты она не обнимет его и не поцелует, то умрет от горя и тоски. Ей захотелось раздеть его догола, привязать к кровати и сгорать от африканских страстей днем и ночью, без остановки. А потом сбежать в Париж и жадно пить бокал за бокалом на балконах самых роскошных отелей.

— Кажется, я схожу с ума, — проговорила она.

— Я же сказал, что уйду. — Ян вытащил брюки и рубашку из кучи одежды на полу. — Отдельно так отдельно, если тебе так хочется. Но мы должны делать вид, будто живем в этой комнате.

— Я не проговорюсь, не сомневайся.

— Не могу поверить, что подружка гонит меня из своей комнаты. — Ян бросил на нее насмешливый взгляд, выглянул в коридор и, убедившись, что там никого нет, выскользнул из комнаты.

— Я тебе не подружка! — крикнула Люси ему вслед и пошла в ванную, дверь в которую была искусно скрыта за вышитым панно. Закрыла за собой дверь и устало прислонилась к ней спиной.

— Аааа! — во всю силу легких закричала она, не сомневаясь, что у ванной комнаты звуконепроницаемые стены.

Пусть дом его родителей знает, что он гораздо лучше ее крошечного, но такого родного особнячка.

ГЛАВА ВОСЬМАЯ

Люси казалось, что ее первый день в доме Макинтошей никогда не кончится: сначала ехали в больницу, сидели там в палате у Кайла, потом той же дорогой вернулись обратно. Рано утром, спускаясь к завтраку, Люси чуть не сбила с ног Стеффи, но та вовремя увернулась, и потасовка не состоялась.

У Кайла они играли в карты, шутили и смеялись, и Люси под шумок подтасовывала карты, чтобы Кайл обязательно выиграл.

С другой стороны, за всеми хлопотами Люси было некогда плести интриги против Стеффи, а также развлекать Яна игрой в любовь. А тем временем Ян…

Последние дни он так действовал ей на нервы и держал в таком напряжении, что доводил до полного отчаяния. Он без конца бросал на нее какие-то таинственные взгляды и мгновенно исчезал, когда возникала опасность остаться с Люси наедине. Это вызывало в ней неловкость и беспокойство, но это было все же лучше, чем остаться с ним один на один.

Его таинственные взгляды на Люси не действовали. Ее воображение утихомирилось и больше не рисовало Яна то в белье, то без, а это уже было большим достижением.

И все бы хорошо, если бы на горизонте не замаячила среда с ее «торжественным ужином». Люси слегка заволновалась — надо было решить, что надеть, — но Ян сказал, что если она наденет брюки от «Пандоры» своего собственного изготовления, которые ему очень понравились, то будет неотразима. Люси про себя отметила, что раньше он никогда не давал ей советы, что надеть.

Она остановилась на самом нейтральном наряде: нежно-розовый сарафан и рубашка из тонкого набивного шелка с гвоздиками и розами, причудливо разбросанными по полю. На руку она надела шесть браслетиков из жемчужных бусинок, а в уши — старинные серьги с жемчужиной в форме капли. Придирчиво оглядев себя в зеркале, Люси решила, что получилось очень мило.

— Какая вы красивая! — воскликнул мистер Макинтош, когда она вошла в столовую.

— Большое спасибо.