Любовный огонь

– Что ты сказал? – рявкнул Кейн.

– Я сказал «Бронзовый Джон». Я часто видел такое в Новом Орлеане. Смотрите, смотрите… Если это не черная рвота, значит, я желтомордая китайская обезьяна!

Кейн выхватил пистолет:

– Проваливай, да побыстрее. И если хоть слово скажешь остальным, я велю заковать тебя в кандалы и швырнуть за борт, понял?

Фелан вызывающе тряхнул головой.

– Может, это куда лучше, чем оставаться на проклятом судне, – произнес он, направляясь к выходу, и громко захлопнул за собой дверь. Бренна подошла к койке, где бредил и стонал Джемми. Ей было искренне жаль мальчика, но что-то мешало прикоснуться к нему.

– Черная рвота? Что это такое, Кейн?

– Лихорадка, – немного помолчав, ответил он. – Желтая лихорадка. Некоторые называют ее «Желтым Джеком», но так или иначе, еще один матрос тоже заразился. Поэтому я и спускался в кубрик.

– Это… это означает, что Джемми умрет?

– Возможно. И нам повезет, если половина команды не отправится за ним.

Глава 17

Бренна почувствовала, как от лица отхлынула кровь.

– Я помню, что говорила о лихорадке тетя Ровена, – медленно ответила она. – Большинство жителей покидают город в середине лета и отправляются на озеро Поншартре, чтобы не заболеть. Но я… я почти не придала значения ее словам, поскольку приехала осенью и… – Она осеклась и покачала головой. – Это что-то вроде чумы, верно?

Как-то отец поведал о лондонской чуме – горах трупов, оставленных в зачумленных домах или прямо на улицах. И когда Дублин поразила эпидемия оспы, все тряслись от страха.

– Весьма похоже, – согласился Кейн. – Стран-? но, однако, что далеко не все от нее умирают, а те, кто выжил, никогда больше не заражаются. В прошлом году у меня тоже была лихорадка, и я достаточно быстро поправился.

Дыхание со свистом вырывалось из груди Джемми. Кейн подошел к окошку и угрюмо уставился в ясное голубое небо.

– Но, Кейн, мы должны сделать что-то, нельзя же стоять и смотреть, как он…

У нее недостало мужества произнести слово «умирает».

– Можно лишь молиться. Давать ему воду. Связать, чтобы он не повредил себе.

Пот выступил на лбу и верхней губе Кейна. Он беспомощно развел руками.

– Никто не знает ни причин, ни лечения этой чертовой хвори. Люди перепробовали кучу лекарств – от луковиц, которые кладут в туфли, до хинина. Жаль, что нет опиума, это облегчило бы его страдания. И пустить кровь нечем. Дьявол, Бренна, что я могу сказать? Капитан корабля обязан лечить команду: вправлять вывихи, сращивать переломы, бинтовать проломленные головы. Я так и делал. Но это…

Плечи Кейна устало опустились. Бренна знала, как он любит Джемми: обращается с мальчиком, как с сыном, гордится им. Мужчина способен сражаться с осязаемым противником. Но болезнь – это нечто совсем другое.

– Что-то еще, кроме Джемми, тревожит тебя, – неожиданно поняла она.

– Да. Команда. Они обязательно узнают. Даже если Фелан будет держать язык за зубами, все и без того догадаются по виду больного матроса. – Кейн встряхнулся, словно пробуждаясь ото сна. – Я хочу, чтобы ты постоянно носила пистолет. Сейчас принесу тебе. И не выходи из каюты, пока Джемми…

Он, не договорив, стал рыться в сундучке, откуда извлек простыню из грубого полотна и разорвал ее на полосы.

– Сейчас мы привяжем его этими лентами. Больше мы ничего не в силах сделать.

Джемми снова бился в конвульсиях, выгибаясь так, что едва не свалился с койки. Бренна на миг ощутила непреодолимое отвращение, но ей тут же стало стыдно. «Бронзовый Джон». Что, если она заразилась от Джемми? Что, если тоже умрет?

– На твоем месте я не стал бы волноваться, – сказал Кейн, словно прочитав ее мысли. – Ты довольно долго пробыла подле него. Чему суждено быть, того не миновать. Поэтому не думай ни о чем и помоги мне. Бедняга! Каково ему умирать без единой родной души рядом!

С большим трудом им удалось благополучно прикрутить Джемми к койке. Он отбивался руками и ногами, что-то хрипло выкрикивая.

– О Кейн! Как ужасно! Несчастный мальчик… Не может даже двигаться…

– Лоскуты весьма широкие, и ему не больно. Кроме того, это все равно необходимо было сделать, так что не мучайся понапрасну.

Но она не могла с собой справиться. Когда Кейн ушел, Бренна снова села около Джемми, прислушиваясь к ставшим уже знакомыми звукам и молясь о выздоровлении мальчика. Но ее молитвы были тщетны. Незадолго до рассвета Джемми умер. Бренна, не выдержав напряжения, задремала и, проснувшись, сразу же поняла: что-то неладно. Вскочив с кресла, она метнулась к койке, где нашла уже остывающий труп. Тело, казалось, еще больше усохло и съежилось.

– Джемми! – вскрикнула она, глотая слезы. – Джемми!

Но мальчик не шевелился. Девушка медленно негнущимися пальцами развязала путы. Кейн говорил, что Джемми способный ученик и когда-нибудь станет прекрасным капитаном…

Бренна закрыла лицо руками и долго плакала. Прошло немало времени, прежде чем она разыскала Кейна и сообщила печальную весть. Тот молча выслушал, глядя куда-то вдаль суженными глазами.

– Ну? – взорвалась Бренна. – Так и собираешься молчать? Джемми мертв! Ему было всего четырнадцать лет!