Любовный поединок

Кейт спрятала усмешку. Она не предпринимала попыток продать драгоценности. Более того, Кейт понятия не имела, как это сделать, с чего начать, к кому обратиться. Честно говоря, она рисковала, продолжая общаться с агентом Ганном. Она не имела права говорить ему, что драгоценности были всего лишь частью глубоко законспирированной операции. Вместе с тем ювелирные изделия из описи действительно когда-то принадлежали ее дядюшке, и Кейт требовалась помощь Финна для их оценки. Она надеялась, что Финн сведет ее с покупателем, который не будет задавать лишних вопросов.

— Что вы подразумеваете под словом «сбыть», Финн? — спросила она.

— Сбыть — это значит, продать скупщику краденного.

Миссис Меттл оживилась.

— У меня есть дальний родственник, который занимался темными делишками. Одно время он жил на широкую ногу, а сейчас сидит в тюрьме Уормвуд-Скрабс.

Экономка поменяла компресс, а затем обвязала голову Финна сухой повязкой. Финн ощупал ее.

— Чтобы шишка исчезла, нужно поносить тугую повязку, сэр.

Кейт взяла один из пузырьков, которые принесла миссис Меттл, и прочитала название, обозначенное на этикетке.

— Настойка опия.

Финн отпрянул от нее.

— Никакого опия, — запротестовал он, схватив Кейт за руку, в которой она держала пузырек.

— Тогда, может быть, выпьете чашечку чая, сэр? — предложила экономка.

— Хорошо, со сливками, — согласился Финн.

Порой он казался Кейт излишне нервным и импульсивным. Почувствовав на себе ее испытующий взгляд, Финн смущенно улыбнулся.

— У меня были проблемы с опием после возвращения из Индии, — объяснил он.

Кейт молча кивнула.

— Вы чуть не проломили мне голову, я не ожидал такого от балерины.

— Я не буду извиняться за события прошлой ночи, Финн.

— А разве я прошу вас об этом?

— Давайте я поменяю вам компресс, он должен быть холодным, — предложила Кейт и стала развязывать повязку. — У нас, балерин, часто бывают растяжения и ушибы. Ничего, пройдет.

— Вы действовали хитроумно и вероломно. Как вы догадались залезть в мой карман, где лежало оружие? Такой трюк достоин похвалы, но для меня он оскорбителен.

— Вы чувствуете себя оскорбленным? А разве для меня не было унижением раздеваться под дулом пистолета? Впрочем, вы можете не отвечать на этот вопрос.

— Где они, Кейт?

Она с серьезным видом взглянула на него.

— При сложившихся обстоятельствах было бы нелепо разыгрывать из себя святую невинность.

Финн снял с головы компресс.

— Вы правы, Кейт.

Она извлекла из кармана юбки мешочек, развязала шелковый шнурок и, достав драгоценности, разложила их на столе. Финн склонился над ними.

— Два ожерелья, браслет, серьги с изумрудами и булавка для галстука с алмазом — это все, что мне на сегодняшний день удалось вернуть.

— Украсть, — поправил ее Финн.

— Вернуть, — возразила Кейт.

Финн вздохнул.

— Опять двадцать пять.

— Честно говоря, я не знаю, что с ними делать, — призналась Кейт. — Я надеялась, что, быть может, вы сведете меня с каким-нибудь ювелиром, который…

Она замялась. Финн улыбнулся. Впрочем, он не собирался знакомить ее с торговцами драгоценностями.

— Мисс Уиллоуби нужен перекупщик, сэр, сбытчик краденого, — сказала экономка, ставя перед Финном чашку горячего чая и сливки.

Финн капнул немного сливок в чай.

— Вы видели раньше эти драгоценности, миссис Меттл?

— Нет, сэр. По крайней мере при жизни барона. — Она достала из кармана фартука визитную карточку. — А вот этот человек видел. — Она положила карточку на стол и пододвинула ее поближе к Финну. — Я слышала, как хозяин дома и этот джентльмен обсуждали гонорар последнего за услуги в кабинете барона.

Финн снял с головы компресс и взял со стола визитную карточку с золотым обрезом.

— Адольф Пикар, — прочитал он.

— А кто это такой? — с недоумением спросила Кейт.

— Это, пожалуй, самый авторитетный геммолог в мире из ныне живущих. Его отец был первоклассным ювелиром. В его мастерской учился сам Картье. — Финн, явно воодушевленный полученными сведениями, снова обратился к экономке: — А вы уверены, что это именно Пикар встречался с бароном Бруком?