Любовный узел

— О ком вы говорите? — спросил герцог, так как, очевидно, от него этого ожидали.

— О графине Калвертон, — ответила дама. — Я не выношу ее, большей частью из-за того, что мужчины находят ее неотразимой, и, по слухам, она отвечает им взаимностью!

Эти слова были произнесены язвительным тоном, в то время как во взгляде дамы читалась неприкрытая ненависть.

Глядя на Анастасию, сидевшую на противоположном конце стола, он мог понять чувства своей собеседницы. Анастасия откровенно заигрывала с мужчинами, оказавшимися рядом с ней, которые, судя по всему, были очарованы ею.

Позже, после обеда, когда гости потянулись в сад, Анастасия подошла к герцогу. Он в это время беседовал с премьер-министром.

Не успел герцог понять, каким образом это произошло, как уже медленно шел рядом с ней по тенистой аллее сада.

Небо было усыпано звездами. В их неярком таинственном свете он мог видеть обращенные на него зеленые глаза. Она тихо произнесла:

— Когда я увижу тебя? Хьюго всегда отправляется в свой клуб после обеда.

— Нет, Анастасия!

— Что значит «нет»? — поинтересовалась она. — Мне о многом нужно поговорить с тобой, в конце концов, ты же мой старый… друг.

Она сделала небольшую паузу перед последним словом, что придало ему некоторую двусмысленность.

— Я сказал «нет», и это значит «нет», — решительно заявил герцог. — Ты достаточно мучила меня, но теперь я избавился от этого наваждения и не собираюсь начинать все сначала.

Анастасия рассмеялась, и в этом смехе слышалась неколебимая уверенность в своих чарах. Потом она сказала совершенно другим тоном:

— О, друг мой, как могла я быть настолько глупа, чтобы не принять твоего предложения! Но откуда мне было знать, что ты станешь тем, кем стал?

Она глубоко вздохнула.

— Я была бы такой блистательной герцогиней!

— Зато теперь ты такая блистательная графиня! — парировал герцог. — Так что давай забудем прошлое и пойдем каждый своей дорогой, как ты и намеревалась поступить, когда бросила меня!

— У меня никогда не было такого любовника, как ты! — сказала Анастасия.

— Но было достаточно мужчин, с которыми ты могла бы меня сравнивать!

— Разумеется, — признала Анастасия.

Он не смог удержаться от смеха, настолько подобная беззастенчивость была типична для нее.

Они достигли уже конца аллеи и, повернув, медленно пошли назад к дому.

— Ты приедешь навестить меня завтра?

— Это невозможно, даже если бы я и хотел, — ответил герцог. — Я еду в Линд, где устраиваю прием.

— Твой дом на самом деле так красив, как о нем говорят?

— Он великолепен!

Ему хотелось подробнее рассказать о сокровищах Линда, чтобы задеть ее за живое, но, поскольку она не отвечала, он решительно объявил:

— Что бы ты ни задумала, мой ответ — нет, Анастасия! «Обжегшись на молоке, дуй на воду» — вот мой девиз, который я твердо намерен помнить! Тем более теперь, когда ты получила то, к чему так стремилась, тебе следовало бы сделать над собой усилие и попытаться вести себя как подобает.

— А кто сумеет держать меня в руках, кроме тебя, дорогой мой? — спросила Анастасия. — Я обожала тебя, потому что ты был таким властным, мужественным, таким непохожим на остальных мужчин, которые вечно ползали у моих ног.

Он знал, что это было правдой. В припадке ревности он часто грубо обходился с ней, бесцеремонно тряся за плечи, когда она кокетничала с другими мужчинами, и угрожая побить ее, если она упорствовала. Было в ней что-то дикое, необузданное — возможно, виной тому была ее русская кровь. Ему казалось забавным, что теперь ей приходится расплачиваться за былые грехи.

Они остановились рядом с домом, там, где из окон падал свет, и герцог сказал:

— Спокойной ночи, Анастасия, и прощай. Было приятно снова увидеть тебя, но запомни, что мой ответ — нет.

— Ты так уверен в этом? — спросила она.

Он понял, что она смеется над ним.

Вернувшись в гостиную, герцог подсел к канцлеру казначейства, намереваясь обсудить с ним предстоящий бюджет. Их беседу, однако, вскоре прервали, и тут герцог с удивлением обнаружил, что в числе приглашенных к обеду была леди Брэнстон. Он не заметил ее раньше, поскольку все его мысли были заняты Анастасией.

Поскольку леди Брэнстон была очень красива и, как он подозревал, питала к нему явную слабость, он с готовностью повернулся к ней, словно желая отвлечься от тяжелых мыслей.

— Я с таким нетерпением жду завтрашнего дня, мне так хочется увидеть Линд, — воскликнула она с улыбкой, которую он нашел очень привлекательной.

Она, без сомнения, была полной противоположностью Анастасии. Со своими золотистыми волосами и голубыми глазами она являла собой пример чисто английской красоты, такой знакомой, почти обыденной, лишенной всякой экзотики.

— Я мечтаю показать вам мой дом и все мои сокровища, — ответил герцог.

— Это будет восхитительно! — сказала леди Брэнстон. — И поскольку все это принадлежит вам, несомненно, мне покажется, будто я попала в волшебную страну.

Ее улыбка манила, очаровывала.

— Я хочу, чтобы вам у меня понравилось, — сказал герцог, — и если вы расскажете мне, что хотели бы посмотреть или сделать, мы сделаем это вместе.