Любви вопреки

А что касается этой конкретной дочери викария, то ей от герцога ничего не нужно, кроме ключей от дома старой девы. Можно лишь представить, какой он деспот! Достаточно вспомнить, что выше его в табеле о рангах только король. Герцог Харт привык, чтобы все вокруг беспрекословно подчинялись его воле.

В общем, Кэт не станет перед ним пресмыкаться. И льстить ему тоже не будет. А если и почувствовала к нему нечто похожее на восхищение, то это случайно. Виной тому таинственный полумрак.

Кэт шагнула в гостиную и распахнула ставни. Герцог шел за ней следом.

– Вы считаете, что ваша матушка находится в рабстве у вашего отца?

Кэт собралась сказать «да», но что-то ее остановило. Разумеется, она не пожелала бы себе той жизни, что была у матери, но никто на свете не назвал бы ее рабыней. Характер у мамы властный. Порой даже чересчур. И часто отец шел у нее на поводу, а не наоборот.

– Нет, – покачала головой Кэт.

– А ваши сестры? Они ходят в рабынях у своих мужей?

– Нет. – Своих несчастных зятьев Кэт смело могла бы назвать типичными подкаблучниками. У герцога правая бровь взмыла вверх. Похоже, ему пришла в голову какая-то оригинальная мысль. – Так вы предпочитаете женщин? Поэтому вас не прельщает брак?

– Что? – Не может быть, чтобы он имел в виду… Нет, она неправильно поняла его. – Я действительно дружу в основном с женщинами. Близких друзей мужчин у меня нет. Хотя я не могу гарантировать, что Джейн будет испытывать ко мне дружеские чувства, если я здесь поселюсь.

– Это все объясняет, – кивнув, произнес герцог.

– То, что у меня есть подруги и нет друзей среди мужчин, не имеет никакого отношения к моему решению не выходить замуж, ваша светлость! – заявила Кэт и, подойдя к герцогу вплотную, ткнула его пальцем в грудь, и тут же, словно опомнившись, отдернула палец и сжала ладонь в кулак. – Вы – типичный мужчина. У вас в голове не укладывается, как может разумная особь женского пола отказаться впрягаться в ярмо. Вам кажется, будто она, эта особь, должна почитать за счастье возможность всю жизнь тянуть лямку. Вы верите, что мы все только и ждем, когда вы, мужчины, научите нас, неразумных и слабых, как надо жить. Мы…

Кэт поджала губы и сердито засопела, раздувая ноздри. Какой смысл бросать слова на ветер? Герцога Харта ей не изменить – мужчинам вообще свойственно упорствовать в своих заблуждениях.

И еще не нужно забывать о той, пусть и не вполне ей понятной роли, что будет играть герцог при отборе кандидаток на заселение в дом. Вряд ли он станет подтасовывать факты, но, даже если судьбу места должен решить случай, не следует настраивать герцога Харта против себя. Не стоит искушать провидение. Собравшись с духом, Кэт слабо улыбнулась.

– Но ведь все это к делу не относится, верно? – произнесла она как можно любезнее. – Так мы будем осматривать дом или нет?

Герцог Харт продолжал смотреть на Кэт каким-то странным, вызывающим беспокойство взглядом.

– Столько страсти, – пробормотал он и легко провел указательным пальцам по ее губам. – Сколько выдержки! А что будет, если вся эта страсть сорвется с короткого поводка?

Кэт бы ударила его по руке, но не успела – герцог убрал ладонь сам. Прикосновение было таким мимолетным, что Кэт почти поверила, что ей это почудилось. Но нет, если это прикосновение было плодом ее воображения, почему так странно ведут себя ее губы? Откуда взялось это покалывание? И почему ей так жарко там, внизу?

О боже!

Глава 7

30 апреля 1617 года. Я не стану слушать Розалин и Марию. Они говорят, что все джентльмены Лондона одним миром мазаны: могут заигрывать с деревенскими девушками, а женятся на столичных дамах. Они просто не знают герцога Харта. А я его знаю.

Из дневника Изабеллы Дорринг

Маркус хотел поцеловать ее. Она стояла так близко, что он чувствовал тепло ее тела, исходящий от него свежий запах лимона и запах женщины: жаркий, мускусный, пряный. Лицо Кэт пылало, грудь вздымалась и опадала. Маркус слышал ее учащенное дыхание. Он знал, что и она его чувствует: влечение, что неподвластно разуму. Хотя, судя по тому смятению, что Маркус читал в ее взгляде, мисс Хаттинг не понимает, что с ней.

Как бы ему хотелось наглядно все ей показать. Взять ее за плечи и привлечь к себе. Нежно, бережно – приглашая, а не принуждая. Маркус понимал, что стоит ему надавить, даже чуть-чуть, и он ее вспугнет.

Ему хотелось ощутить вкус ее страсти.

Кэт высунула кончик языка, быстро облизнула губы, и, словно раскаленным копьем, Маркуса пронзило желание. Он хотел прикоснуться, нет, прижаться к ее губам…

Да что с ним, черт возьми, такое? Раньше его никогда не тянуло к строптивым старым девам. Все дело в проклятии… И еще в этом чертовом доме. Похоже, он кишит привидениями!

Какие бы нелепые объяснения своему состоянию он ни давал, других у него все равно не было. Я принимаю твой вызов, Изабелла Дорринг. Посмотрим, кто кого!