Людены, или Великая Октябрьская Социалистическая Контрреволюция

Можно даже примерно прикинуть границу рентабельности рабовладельческого строя. Раб по определению ничем не владеет, более того, сам является собственностью. Так что, чтобы он не сбежал и ничего не сломал нужно за ним внимательно следить. К тому же его нужно направлять, управлять его деятельностью, поскольку собственного интереса в работе у него нет. Известно, что человек может эффективно управлять группой из 5–7 человек. Это подтверждается как практикой (вы когда-нибудь пробовали управлять напрямую хотя бы дюжиной людей?), так и биологическими особенностями работы челоческого мозга, в частости механизмом работы памяти и мышления[6]. Стало быть, чтобы рабовладельчество было рентабельным, 5–7 рабов должны быть способны прокормить одного неработающего плюс что-то должно еще оставаться сверху, чтобы имело смысл вообще возиться. А если мы говорим о строе, а не патриархальном рабовладении, то этот освобожденный человек к тому же является не хозяином, а надсмотрщиком, поскольку иначе не объединить достаточное количество рабов, а значит невозможно и накопление «богатства», равно как и мало-мальски значимые проекты.

Конечно, «рассчитать» такое достаточно сложно, но можно подойти к вопросу и проще, сравнив контуры древних рабовладельческих государств с картой изотерм. Тогда получчается, что рабовладение приобретает смысл при средней годовой температуре не ниже примерно +3–4 °C. Это, конечно, не точная оценка, поскольку кроме температуры есть еще много других факторов как, например, доступность пресной воды, пропорция осадков и солнечных дней, доступность плодородной почвы (скалистый островок не очень подходит для земледелия даже в идеальных погодных условиях). Но если взглянуть на карту изотерм среднегодовой температуры[7], то видно что большинство древних рабовладельческих государств лежит внутри изотермы +10 °C, и категорически вне изотермы 0 °C, причем к нулю даже близко не приближаясь. Скажем, северные провинции Рима вроде северной Италии, Франции, Венгрии, Румынии, Британии и Германии (современные названия этих территорий), где по сути рабства уже не было, часто лежат также вне изотермы 0 °C — они теплее России, но недостаточно, чтобы рабство имело смысл.

Что же происходило вне изотермы +3 °C? Там рабовладение не развилось, в крайнем случае получило патриархальный характер, когда семья владеет очень небольшим количеством рабов, который рассматриваются как часть семьи, а потому заинтересованы в своей работе. Что-то вроде патриархального рабства описанного в Библии (культура животноводства в местах, плохо пригодных для земледелия резко передвигает границу рабовладения чуть ли не к 10 °C.) Почему бы вы думали, римские вольноотпущеники часто брали имя бывшего хозяина? Да потому, что раб и был по сути членом семьи. Собственно, и рабство часто так и появлялось — чужак не имел статуса в племени и нуждался в защите, прием в семью давал ему эту защиту, но он оказывался «младшим», которому все могли приказывать. В продолжение этой мысли, вспомните батраков на зажиточных финских, прибалтийских, белорусских, и украинских землях. Почитайте «Эмиля из Леннеберга» Астрид Лингрен и обратите внимание на отношения семьи со своими работниками — Линой и Альфредом, чтобы представить себе как это выглядело. А как насчет мест, где было еще холоднее, типа северной России? Там рабовладение вообще не возникло. И правда, зачем нужен раб, который сожрет больше, чем сделает?

Но прогресс продолжал развиваться. Еще более улучшились орудия труда. Появился классический плуг[8], позволяющий распахивать более тяжелые чем в Средиземноморье земли Западной и Восточной Европы. Позже в X–XII веках (рождение и расцвет Киевской Руси, между прочим) появилась трехпольная система земледелия[9]. Словом появился избыточный продукт в достаточном количестве, чтобы заинтересовать экспроприаторов и эксплуататоров.

Кстати, о разнице между последними. Экспроприатор — это просто бандит, который пришел и отобрал. Таким были собственно первые князья да феодальные короли. Все эти кнеси, риксы, вожди были просто главами бандитских группировок, «доивших» определенные территории. Но когда регулярные «экспроприации», а проще говоря набеги, стали выгодны, таких умных развелось много, и они стали мешать друг друг. Закончилось это, как и следовало ожидать, разделом территории — «ты грабишь до этой реки, а я после нее». Не то, чтобы границы строго соблюдались, но некоторое подобие порядка это создало. А как только территория стала ограниченной, пищевая база сократилась, и следовательно главный бандит (князь, рикс, конунг) оказался заинтересован в том, чтобы не грабить под чистую, а оставлять немного на развод, чтобы было где грабить и на следующий год. Так грабеж земледельцев был поставлен на систематическую основу, а наш бандит стал из экспроприатора эксплуататором. А проще говоря, феодалом.