Людены, или Великая Октябрьская Социалистическая Контрреволюция

Заметим, что состав корзины можно время от времени менять, только нужно использовать одну и ту же для сравнения. И, конечно, манипулируя составом используемой для сравнения корзины, можно доказывать самые разные вещи. Скажем советский рабочий с зарплатой 100 рублей в месяц мог на это купить примерно 770 буханок хлеба по 13 копеек, что при цене американской буханки примерно в доллар означало эквивалентную зарплату американского рабочего в 770 долларов в месяц. Прямо скажем, не густо. Но если корзину наполнить не буханками, а месячным счетом за жилье, то при квартплате в 5 рублей в месяц тот же советский рабочий теоретически мог позволить себе 20 квартир. Что для американского означало бы $14000 в месяц даже рассматривая среднего качества двухкомнатные квартиры за $700 в месяц где-нибудь в дешевых местах типа Канзаса или Айовы. Чтоб я так жил, как говорят в Одессе… Этот эффект собственно говоря базируется на тех же перекосах, которые делали невозможным сравнение производительности труда в Союзе и Штатах. Ничего фатального или мешающего для темы нашего обсуждения это, впрочем, не представляет. Но осознавать сей факт полезно, хотя бы чтоб не прельщаться возможностью легко сосчитать эту самую производительность труда.

В любом случае, тут мы подходим к интересному моменту. А что такое «потребительская корзина»? Для чего она нужна? Для того, чтобы жить, верно? Жить, а не работать, обратите внимание. Т. е. фактически, в современной экономике производительность труда это количество часов, которые можно прожить на созданном продукте, проработав единицу времени.

Производительность труда это количество часов, которые можно прожить на продукте, созданном за один час работы.

Конечно, в учебниках экономики вы такое определение вряд ли найдете. Не потому, что я такой умный, а просто потому что у них, у экономистов, очень много разных определений, и они об этих определениях продолжают спорить. С другой стороны, я не могу гарантировать, что этого определения нет. Запросто может и быть где-то. Хотя у Маркса точно нет.

По сути это и неважно. Все что нам было нужно — это резонное определение, которое не зависит от эпохи, и которое было бы насколько можно ближе к современному определению по сути. Это мы и получили — понятно, что даже производительность труда питекантропа в таких единицах измерить можно. Причем единица эта будет примерно так же самая, что и для современного человека — еды нам нужно примерно столько же, сколько и нашим предкам.

И, конечно, определение это не единственное. Можно, например, определить его как количество детей, которое нормально работающий человек может завести и вырастить в течении жизни. По сути оно будет эквивалентно вышеуказанному (человек работает, дети нет — используют его дополнительное заработанное время), но сосчитать его будет куда как сложнее, поскольку оно вносит огромное количество переменных факторов. Так что давайте использовать потенциальное свободное время в качестве меры.

Теперь понятно, что такое прогресс по Марксу. Это увеличение того времени, которое человек может отдыхать проработав фиксированный промежуток времени. Или которое кто-нибудь другой может отдыхать, когда вы проработали этот самый фиксированный промежуток времени. Это если эту произведенную еду у вас этот «кто-нибудь» отобрал. Сей процесс и называется производственные отношения.

Что такое производственные отношения

Производственные отношения — это то, как мы перераспределяем полученный продукт («еду»). Скажем в первобытнообщинном строе если и было какое перераспределение, то очень простое — дубиной по башке, а еду в котел, пока кто другой не сьел. Иногда вместе с бывшим собственником. Такие вот простые и общедоступные производственные отношения.

С развитием общества производственные отношения становятся сложнее и сложнее, но первичная идея перераспределения, согласно определению этого слова, в конечном итоге всегда сводилась именно к этому простому принципу — взять у одних и отдать другим. Основание для этого при разных общественных устройствах разные, но суть одна и та же.

Примеры таких отношений в истории всем известны — рабовладелец, отбирающий результаты труда у раба; феодал, присваивающий плоды труда крестьянина; капиталист, наживающийся на прибавочной стоимости, производимой рабочим.