Люди

– Даклар не должно было быть там! – ответил Понтер. – В церемонии вступления в союз участвуют только родители и двое детей, заключающих союз. Там нет места для однополых партнёров родителей.

– Но Даклар была табантом ваших дочерей.

– Не Жасмель, – возразил Понтер. – Жасмель достигла возраста совершеннолетия; Даклар больше не была её опекуном.

– Но вы привели с собой Мэре, – сказал Селган.

– Да. И я не собираюсь просить за это прощения – я был вправе привести кого-то вместо Класт. – Понтер нахмурился: – А Даклар не имела права там находиться.

Селган почесал лысину там, где редеющие волосы обнажили широкую полосу.

– Вы, физики, – сказал он, снова покачав головой, – ожидаете, что люди поведут себя предсказуемо, что они следуют каким-то неизменным правилам. Но это не так.

Понтер саркастически фыркнул:

– Да неужели?..

* * *

К ужасу Мэри, в разделке оленя по традиции должны были участвовать все. Бол и Явла, родители… «жениха» – Мэри не смогла подобрать более подходящего термина, – принесли острые металлические ножи, и Бол вспорол оленя от горла до хвоста. Мэри оказалась не готова к зрелищу такого количество крови, так что она извинилась и отошла в сторону.

Здесь было холодно, в этом неандертальском мире, и становилось ещё холоднее – солнце клонилось к закату.

Мэри стояла спиной к празднеству, но через некоторое время услышала шуршание шагов по первой осенней листве. Она была уверена, что это Понтер пришёл её утешить и… и объясниться. Но её сердце подпрыгнуло, когда послышался низкий голос Даклар:

– Похоже, вам не по себе от этой операции.

– Я никогда раньше ничего подобного не делала, – сказала она, поворачиваясь к ней. Она заметила, что Явла и маленькая Мега теперь занимались сбором дров для костра.

– Всё в порядке. У нас всё равно лишняя пара рук.

Сначала Мэри подумала, что Даклар говорит о своём присутствии, которое явно застало Понтера врасплох. Но следом пришла мысль, что Даклар, скорее, пытается уколоть её.

– Понтер пригласил меня, – произнесла Мэри, сразу обругав себя за то, что кинулась оправдываться.

– Я так и поняла, – сказала Даклар.

Мэри знала, что потом будет сожалеть о своей неспособности сдержаться, но всё равно перешла в наступление:

– А вот я не понимаю, как вы можете быть такой из себя любезной после того, что сделали с Адекором.

Даклар ответила не сразу, и Мэри не удалось прочитать выражение её лица.

– Я смотрю, – сказала она наконец, – наш Понтер о многом вам рассказывает.

Мэри не понравилось, как прозвучало «наш Понтер», но она промолчала. Через секунду Даклар продолжила:

– Что конкретно он вам рассказал?

– Что, пока Понтер был в нашем мире, вы обвинили Адекора в его убийстве. Адекора! Которого Понтер любит!

Даклар приподняла бровь:

– Он вам сказал, что стало основной уликой против Адекора?

Мэри знала, что Даклар – собирательница, а не охотница, но чувствовала, что её умело загоняют в ловушку. Она чуть качнула головой:

– Улик не было, поскольку не было преступления.

– В тот раз не было, совершенно верно. Но в прошлом… – Даклар замолчала; её голос звучал самую малость надменно, самую малость снисходительно. – Я уверена, что Понтер не сказал вам, кто повредил ему челюсть.

Однако Мэри хотела показать ей, как близка она с этим мужчиной:

– Он рассказал мне всё. Я даже видела рентгеновские снимки.

– Тогда вы должны понять. Адекор уже пытался однажды убить Понтера, так что…

Внезапно Даклар замолкла, не договорив, и её глаза удивлённо округлились – должно быть, она заметила, как Мэри изменилась в лице.

– Вы не знали, что это был Адекор, не так ли? Понтер не настолько с вами откровенен?

Сердце Мэри бешено заколотилось. Она молчала, боясь, что не справится с голосом.

– Значит, – сказала Даклар, – у меня есть для вас новая информация. Да, это Адекор Халд ударил Понтера по лицу. Я представила запись из архива алиби Понтера в качестве доказательства.

Мэри частенько ругалась с Кольмом – чего уж тут скрывать, – но он ни разу не поднял на неё руку. Хотя она и знала, что такое не редкость, она и вообразить не могла, что стала бы жить с супругом, который её бьёт. Однако…

Однако это было всего лишь раз, и…

Нет, нет. Будь Понтер женщиной, она не простила бы Адекору даже одного раза, как…