Люди до

– Нет! – говорит он уже более решительно. – Я же видел, что ты нам что-то не договариваешь, и отец тоже определенно заметил это, но видимо посчитал, что ты упускаешь какие-то моменты от пережитого стресса. Но не я. – Выдает мне Лён.

– А ты, значит, менее тактичен, более внимателен, и решил спросить напрямую? – Рассердившись, грублю я, хотя сержусь скорее на себя. На то, что не умею таить в себе то, что не нужно знать остальным.

– Предположим так! Но я просто хочу знать, что тебя тревожит, и могу ли я тебе чем-то помочь? – Спокойно говорит он, а мне становиться стыдно за свое поведение.

– Прости! – Снова извиняюсь я. – Наверное, я не умею общаться с братьями. – Пытаюсь отшутиться я.

– А ты попробуй говорить со мной, как с другом. Я думаю – это не сильно отличается.

– Верно. – Замечаю я. – Ты прав, но это слишком личное. – Снова закрываю я тему, а мое лицо вспыхивает от тех слов, что не могут вырваться наружу.

Лён рассматривает меня, очень внимательно и мне кажется – видит насквозь.

– Ох, – вздыхает он, – только не говори, что влюбилась в меня, я этого не вынесу! – Смеется он, а я толкаю его в плечо и тоже смеюсь вместе с ним.

– Нет, конечно! Ты красавец, но не думаю, что смогла бы в тебя влюбиться. – «Ведь, ты – полная противоположность Тиму», заканчиваю я мысленно.

– Тогда, кто этот счастливчик? – Начинает выпытывать он, а я снова заливаюсь румянцем.

– Да с чего ты взял, что я влюбилась в кого-то? – Чуть ли не заикаясь, отнекиваюсь я снова.

– Твои глаза, – говорит он уже серьезно, – я уже видел этот взгляд. Отец, всегда рассказывая о маме, как будто представляет ее рядом с собой, от чего смотрит, словно, сквозь время. Ты сейчас смотрела точно так же. И не надо мне говорить, что ты тоже вспоминала маму. – Заканчивает он свою разоблачительную речь, и я снова попадаюсь в его ловушку. Ловкости ему не занимать. Он, как бы шутя, вывел меня на самую серьезную тему, которой я бы не хотела обсуждать ни с кем. Но сейчас, уже начинаю сомневаться. Так уж и ни с кем? Мне захотелось облегчить душу и вывалить на Лёна все свои мысли и чувства. Просто выговориться, даже без его ответа. Пусть он молчит и слушает меня.

Лён, уже заметил мои сомнения и идет рядом, молча, ожидая, когда меня прорвет, и я залью его потоком своих переживаний.

– За городом, я встретила кое-кого. – Наконец решаюсь я. – Он помог мне преодолеть этот путь от Основного до Нового города. И я надеюсь на нашу встречу вновь, – говорю я, даже немного больше, чем собиралась вначале, когда только раскрыла рот.

– Это серьезно! – Присвистывает он. – Я то, уже думал, что ты влюбилась в кого-то из своего города и вас разлучили, отправив тебя сюда.

– Лён, не говори глупости, в Основном городе не осталось мужчин, кроме тех, что уже в престарелом возрасте и работающих в полях, куда нас не вывозят никогда. Я уже сомневаюсь, есть ли эти поля вообще. Моя подруга была на практике не далеко от них, но в заповедном месте, где они изучали виды растений и уход за ними, а на сами поля путь закрыт. А когда она не прошла аттестацию, ее собирались отправить именно туда, как не пригодную для воссоздания здорового Общества, а вместо этого ее выставили за пределы города. Просто вытолкнули, открыв проход, а сами остались внутри.

– Даже так? – Удивляется Лен. – Отец говорил о жестокости и своенравности членов Совета Основного города, но я думал – это он от обиды, за то, что они запретили им с матерью встречи.

– Я сама только недавно все узнала, и именно поэтому сейчас здесь пытаюсь выяснить, что делать дальше.

Мы гуляли по городу до самого вечера, болтали о различиях и сходствах городов, но я больше не упоминала Тима и, ни слова не рассказывала про Коммуну, хотя Лён пытался вывести меня на разговор. Думаю, того, что я сказала, вполне достаточно, чтобы восстановить пробелы моего рассказа.

Когда мы вернулись в дом, нас уже ждало голосовое сообщение на панели. Зоин, поговорил с остальными членами правления, и теперь они ждут меня, для уточнения информации. Утром он предупреждал, что мне придется встретиться с правлением. Я тогда восприняла это к лучшему. А сейчас у меня началась паника. А вдруг они мне не поверят, или попросят подробный рассказ по дням. Или вовсе скажут показать, то место, где я была все это время. Я плохо умею врать, даже Лён понял, что я утаиваю что-то. А уж члены правления заметят это определенно. Я начинаю нервно расхаживать по комнате.

– Не переживай, наше правление – вполне адекватно, я же тебе рассказывал. Решения принимают согласованно, несколько дней могут совещаться, пока не придут к общему мнению. И потом у тебя родственник в правлении, а это многое значит. Отец, определенно будет на твоей стороне. И попытается убедить остальных. Так что плохих последствий быть не может. Они просто хотят разобраться так же, как и ты. – Лён успокаивает меня, подходит и кладет руку мне на плечо, поглаживая. Мне становиться легче. Я прижимаюсь головой к его плечу и глубоко вдыхаю.

– А ты пойдешь со мной? – Я зажмуриваюсь, ожидая отказа, но Лён кивает.

– Если хочешь. – Подтверждает он.