Люди этого часа

Г л а в р е ж (остывая, другим тоном). Да какая уж там Пашенная!.. Добейтесь, чтобы она из ансамбля не очень выпадала, не портила хоть.

И з о б р е т а т е л ь. В чем она у вас сегодня, в «Бешеных деньгах»? Ну и прекрасно. Мне только аппарат поставить удобнее. Тогда об этой роли в Москве писать будут. Из Всероссийского театрального общества приедут к вам, вот увидите. У меня все научно обосновано. Если вы читали мою статью в «Театральной жизни»…

Г л а в р е ж (рассеянно осматривается). А этот ваш ящик на каком расстоянии нужно устанавливать?

И з о б р е т а т е л ь. Установка действует в радиусе до пятидесяти метров.

Г л а в р е ж. Тогда я вас в третью ложу, в центральную. Слышно хорошо, и публику не будете отвлекать… Я вас не провожаю, тут еще дела. Выход вон там.

И з о б р е т а т е л ь. Еще один момент. Дело в том, что нужно обязательно успокоить ее перед выходом. Создать комплекс торможения на внешние обстоятельства.

Г л а в р е ж (берется за фиолетовый куст). Вот он, второй куст, принесли… Что вы сказали? Кого успокоить, кого?

И з о б р е т а т е л ь. Заднепровскую, актрису. А то, знаете, накричали на нее сейчас. Аппарат может не подействовать. Медицинский факт — она должна быть в спокойном состоянии. Подойдите к ней перед началом спектакля, поговорите о чем-нибудь.

Г л а в р е ж. Вы меня еще будете учить! Если актера успокоить, он вообще заснет на сцене. Я их, наоборот, кручу весь спектакль, сижу за кулисами сам на грани обморока. Только тем и держимся… Куда же этот Максимов провалился?.. Художник, Максимов!

Г о л о с  х у д о ж н и к а (издалека). Здесь, Салтан Алексеевич! Начинаем гостиную.

Раздается удар молотка по дереву, затем другие.

Г л а в р е ж, держа в руке куст, уходит в одну сторону, и з о б р е т а т е л ь  со своим аппаратом — в другую.

Опускается занавес, на авансцену входит  в е д у щ и й.

В е д у щ и й (на стихающем звуке ударов). Время до начала спектакля пока еще есть (смотрит на часы), можем с вами, товарищи зрители, прогуляться по Н-ску. Хорошо тут, чисто, спокойно. (Прохаживается по сцене.) Узких, тесных улиц нету, поэтому везде много неба… Вот сюда пройдемте, налево, за собор, мимо строящегося массива. Какой вид сразу открывается, верно? Долина реки, поля…

Слышится мгновенный свистящий звук.

Смотрите, стриж пролетел! Ну где еще увидите в двух шагах от центра стрижа? Вон там в старинной крепостной стене у них гнезда. Когда-то здесь бились с татарами, тяжелая была сеча, а сейчас такая мирная тишина. Внизу по берегам полевых незабудок, наверное, пропасть. Справа, за сторожевой башней, — огуречные поля, а вот те два новых белых корпуса — школа программистов… (Смотрит на часы.) Однако мы с вами загулялись и заговорились, а время идет. (Смотрит туда, где на занавесе нарисован театр.) Народ уже собирается к театру. Уважают в Н-ске Островского. Что ни спектакль — полный сбор. Не сразу и разберешься отчего. Больших таких глобальных проблем, какие нас сегодня волнуют, у него, пожалуй, и нет. Так все, личное, не слишком значительное, хотя и считается классиком. Взять, например, вот эту комедию «Бешеные деньги», где Заднепровская сегодня играет Чебоксарову-старшую, Чебоксарову-мать. Особенного-то ничего. Приехал в Москву провинциал, деловой человек Савва Васильков. Увидел тут, в Петровском саду, на гулянье молодую красавицу аристократку Лидию Чебоксарову, влюбился без памяти. А та оказалась бессердечной обманщицей. И все! Ничего такого крупного, сверхъестественного. Да и в целом у Островского людишки-то довольно обыкновенные по тем старым временам — купцы, приказчики, разоряющиеся аристократы, бесприданница какая-нибудь там мелькнет. Просто вот он изображал их любовь, тщеславие, радости, горести… Хотя, с другой стороны, возможно, он потому и классик, что о людях писал.

Слышен отдаленный звонок, легкий гул зрительного зала.

О, надо спешить! (Подходит к тому месту, где на занавесе изображен театр, и заглядывает на сцену.) А зал-то уже заполняется, вот посмотрите. Кстати, если подсобные помещения не удались архитектору, сам зрительный зал хороший. Отовсюду видно, удобные кресла — прошлым летом как раз восстанавливали красный плюш. Празднично, красиво. И приятно посмотреть, как публика входит, рассаживается.

Раздаются два громких звонка, шум зала сильнее.