Люди и боги (СИ)

Этим вечером архиматерь Эллина вышла к молитве в сопровождении всей свиты. Послушницы стояли в конце, в виду своей незначительности. Мартин тоже зашел в часовню — ну, как бы, помолиться. Пристроился за спиной той самой, стал глядеть. И пока глядел, пришла мыслишка: а вдруг у нее под рясой нет исподнего! Вряд ли это так, но даже маленький шанс не давал покоя. Сильно захотелось проверить, просто невмоготу, а способ проверки имелся лишь один. Словом, Мартин схватил ее за зад. Хорошенько так схватил, всей раскрытой ладонью, и немного пощупал — ну, чтобы понять, есть ли там еще один слой ткани. Послушница, конечно, обернулась. Он щупал, а она не кричала, не давала оплеухи, не «сударь, что вы делаете!» — только смотрела вот этак. Тут Мартин понял, что под рясой есть еще слой, а то и два. Внезапно нахлынул стыд, Мартин отвернулся и сбежал. Но ее взгляд до сих пор преследовал его. Что это значило? Брат, скажи, ну!

Виттор схватился за голову.

— Какого черта, Мартин! Почему на тебя нашло так быстро?! Чуть больше недели от той идовой кошки!

Мартин обиделся — как всегда, когда слышал слово «нашло».

— Ничего не нашло, зачем ты так говоришь! Просто понравилась она мне! Тебе тоже иногда девки нравятся! А если понравилась — что тогда? Ну, я вот… Чего плохого-то?

Виттор напомнил себе: на Мартина нельзя злиться, Мартин не виноват. Боги не додали ему ума. Мать звала его крысиным выродком, а потом и вовсе бросила. Мозги Мартина встали набекрень — но разве он хотел этого?

— Пойми, брат, — Виттор вздохнул, набираясь терпения, — у послушниц архиматери от нее нет секретов. Эллина узнает, что младший лорд Шейланд пристает к монашке. И ладно бы к аббатиссе или приорессе — так нет, к мелкой ничтожной служаночке, которая даже стоит в последнем ряду. Что будут о нас думать после этого? Ничего хорошего, можешь мне поверить!

— У нее упругая попка… — сказал Мартин.

— А у кошки тоже?

— Причем здесь?..

Терпение кончилось.

— Мартин, ты кретин. Иди к отцу, расскажи ему все. Пусть решает, что с тобой делать.

Брат побелел от страха.

— Нет, пожалуйста, не надо к отцу! Не говори ему! Неужели ты не понимаешь, почему я?..

Виттор отвернулся, не желая слушать, но Мартин продолжил:

— Ну, ты все говоришь: лорд то, лорд се. Отец тоже. Раз я лорд, то можно мне… ну, хоть что-нибудь? Зачем быть лордом, если нельзя ничего? Может, я и кошку прикончил, чтобы показать, ну… я лорд, я могу всякое. Но нет! Этот Рихард уже и людей кончал, а мне даже кошку нельзя!

Виттор долго молчал, размышляя. И правильно, и выгодно было рассказать отцу. Отец оценит послушность Виттора, а Мартин получит наказание и хоть недельку проведет спокойно. Но что-то зацепило в словах брата, отозвалось… Вспомнились глаза, какими смотрели на Виттора император и принц. Если я лорд, то почему нельзя ничего…

— Ладно, иди. Я не скажу отцу.

— Спасибо, брат! Спасибо тебе большущее!

Виттор даже не представлял, во что выльется этот редкий случай, когда он забыл о выгоде.

* * *

— Садись, сын.

— Благодарю, отец.

Виттор постарался выделить голосом, что благодарит отнюдь не за кресло. Отец кивнул, поняв подтекст.

— Да, я позвал только тебя. Дырявый котелок Мартина не сварит того, о чем пойдет беседа. Каким ты видишь рисунок отношений при дворе?

Виттор был готов к вопросу.

— Корона получает треть Предметов из Дара. Защитив Дар, Ориджин защитил интересы Династии. Владыка награждает его за это, а остальным дает урок: мол, помни, кому ты служишь, и служи хорошо. Айден Альмера бесится, поскольку его затмили. А нас принимают за общим столом — и это уже неплохо.

— Позиция Церквей?

— Приарх болен, Галлард Альмера метит на его место, потому лезет из кожи, показывая благочестие. Если ему что-то не нравится, он терпит и молчит. А архиматерь Эллина чувствует полную уверенность. Ее положение настолько прочно, что она не утомляет себя мирскими играми.

— Я бы сказал, именно потому и прочно, что она не заигрывает с Короной и Домами. Эллина сама по себе, ни в чем не нуждается — потому ее нечем взять. Но речь не о ней. Тщательней разбери треугольник: император, Айден Альмера, Десмонд Ориджин.

Виттор озадачился. Казалось, главное об этом треугольнике он уже сказал.

— Отец, я уже докладывал вам, что герцог Десмонд нашел в Даре нечто любопытное и пытался тайно показать это императору. Владыка велел ему говорить в присутствие Айдена Альмера, Десмонд отказался. Тем самым он проявил дерзость, но владыка спустил. Это лишь подтверждает картину, описанную выше: Десмонд в фаворе, Айден теряет…

Уже по лицу графа Виттор понял, что ошибся, и прикусил язык.

— То, что ты говоришь, было бы недурно для Мартина. А твой разум способен на большее. Скажи-ка, когда, по-твоему, Ориджин раскрыл владыке свою тайну?

— Разве это важно?.. Мало ли когда, они общаются каждый день.

— Две подряд, — хмуро отметил отец.

Виттор покраснел:

— Простите, милорд. В чем я неправ?..

— Сам подумай.