Люди и чудовища. И прибудет погибель ко всем нам

— Откуда мне знать их состав? Я в космос раньше не летал. — Михаил спрятался поглубже в свой корабль.

Послы приземлились на железную поверхность Ария, разыскали люк, спустились. Охраны не оказалось. Осторожно прошли в поселение и к Красному замку, открыли двери. Мертвого грифа в помещении не было. Но повсюду лежали сотни стеклянных ящиков, наподобие больших бутылок, а внутри них — люди.

— Что это за место? — ужаснулась Королева. Она увидела бутылку с ребенком, попыталась разбить стекло. Мальчик спал в какой-то жидкости, как мертвый. Вдруг коробка с ним исчезла в темном дыму.

Королева растерянно озиралась по сторонам. Другие стеклянные ящики тоже периодически пропадали.

— Наверное, он переносит их куда-то, — сказал Богомир. — Не знаю как, почему… Думаю, нам тоже нужно залезть в эти бутылки. Тогда он и нас отправит к остальным.

— Да как эта гениальная идея тебе в голову-то пришла! — разозлился Михаил.

— Не кричи, — сказала Дина. — Предложишь свой вариант? По-моему, Ют хочет, чтобы мы оказались в этих коробках и тоже уснули.

— Это ваши предположения, — заявил Михаил.

— А что ты теряешь? — спросил Богомир. — В игре мы не умрем, а бегать по трем планетам и искать Мертвого грифа уже нет времени.

Игра XXVII

Богомир шел по пляжу. Море наконец успокоилось и стало цвета разведенной голубизны. Волны мягко вбивались в пену. Солнце светило фальшиво-ярко и огненными пятнами отражалось на песке.

На берегу Богомир увидел девушку в длинной оранжево-зеленой юбке. Эта девушка сидела, сложив руки на коленях, и смотрела на море. Богомир подошел к ней. Красавица лучезарно улыбнулась. В ее каштановых кудрях играли бусинки и перья, всё ее лицо было усыпано веснушками. И серые глаза, точно обведенные по окружности черным, очень выделялись на этом коричневом фоне. Богомир спрятал руки в карманы, прищурился.

— Милый, привет! Садись со мной, — предложила девушка.

— Нет, спасибо. Я постою, — ответил Богомир и затем добавил: — Привет, мам.

Лера снова лучезарно улыбнулась.

— Всё высматриваешь на горизонте паруса? — спросил Богомир.

— Я? — удивилась Лера. — Да… Конечно. Мне нравится сидеть здесь, смотреть на волны. Это нас… когда-то объединяло. Ты теперь считаешь такое занятие глупостью?

— Нет, нет, конечно. Я тоже любил глядеть на горизонт, надеялся увидеть там эти паруса. Но их не было, мам, — с грустью сказал он.

— Почему ты несчастлив, милый?

— С чего ты взяла?

— Ты сам так всегда говорил.

— Нет, я об этом только молчал. Да, наверное… но не сейчас. Здесь так прекрасно.

— Почему ты не женился? Я бы хотела познакомиться с твоей женой, взять на руки твоих детей.

— Жениться? На ком?

— Хотя бы на той девочке — Эли. Она была милой.

— Эли бы тебе не понравилась… Да, ты бы смирилась. Но разве я был бы от того счастлив? В любви с Эли я жил мгновения. Раз уже тогда она мне надоела, что стало бы через год, два, тридцать? Она бы превратилась в пустое место в этом доме и просто бы жила за мой счет. Но зачем мне это? Ты же знаешь, я никогда не любил людей.

— Но ты сожалеешь, что не завел семью. И о своей жизни.

— Не думаю. Ты сожалеешь. Не я. Мне нравилась моя жизнь, честно. Я был один, но в вдохновляющем одиночестве. Без любви, но со страстью и свободой. Без моря, но со спокойствием. Кажется, я вижу парус, ма.

Лера подскочила. Парус! Парус! Затем взглянула на сына полными слез глазами.

— Беги, папа тебя ждет. Лодка там. — Богомир похлопал мать по плечу.

— Да? — На ее лице сменялись эмоции. — Наконец-то! — Со страхом. — Ты с нами?