Люди и динозавры

Использование сибирскими «знающими слово» в своей ритуальной практике колышка, палочки или палки позволяет понять, почему св. Марта-Марфа приготовила крест, смиривший Тараска, из каких-то «веточек», а не воспользовалась готовым (пускай даже самым простым) распятием, которое у нее непременно должно было иметься «по долгу службы». То же самое обстоятельство проливает свет на природу скипетра св. Георгия и жезла св. Ипатия, с помощью которых они смиряют своих чудовищ. Впоследствии скипетр св. Георгия превращается в копье, ставшее его неотъемлемым атрибутом, которое, по всей видимости, продолжает сохранять первоначальные функции, скрывая свою настоящую природу под видом простого колющего оружия. Столь же чудесное превращение происходит и с «веточками» св. Марты. В нюрнбергской церкви св. Лоренца (св. Лаврентия) в алтаре св. Марты имеется любопытное изображение, на котором святая представлена вместе со смиренным ею Тараском, а в ее левой руке находится трость, увенчан-увенчанная вполне традиционным распятием.

Не менее примечательная история связана с тростью преподобного Авраамия Ростовского (ок. XI–XII вв.), якобы врученной ему самим апостолом Иоанном Богословом, дабы преподобный сокрушил им каменный идол Велеса, который еще в XI в. стоял на «Чудском конце» Ростова. Покровитель сказителей и обрядовой поэзии, общеславянский «скотий бог» Велес считался хозяином подземного и морского миров и ассоциировался со змеем и водной средой, а также выступал в качестве антагониста Перуна, являвшегося преимущественно богом княжеской дружины. Неудивительно, что, невзирая на древность и широкую распространенность культа Велеса в народной среде, он отсутствовал в числе богов киевского княжеского пантеона.

В житии Авраамия Ростовского рассказывается, что преподобный, следуя совету старца, должен был отправиться в Царьград, чтобы там помолиться Иоанну Богослову и попросить его о помощи в борьбе против язычников, поклонявшихся Велесу. Неподалеку от Ростова на реке Ишне произошла загадочная встреча Авраамия с неким «страшным человеком», которого он интерпретировал как Иоанна Богослова: «И яко отыде от града Ростова три поприща, и прейде Ишню реку, и стрете человека страшна и благоговейна образом, взлыса, плешива, браду же круглу велию име, зело прекрасну и благолепну. В руце же своей имеюща трость, на ней же животворящий крест, Распятие Господа нашего Иисуса Христа. Преподобный же Авраамий узре его и устрашися вельми, и виде, яко апостола Божия, паде пред ногама его, поклонися ему. И глагола ему той страшный муж: Старче, востани, повеждь ми, камо грядеши, скорбя зело? Блаженный же Авраамий воста и поведа ему вся бывшая, коея ради вины и камо грядет, и что ради на взыскание дому Иоанна Богослова. Глагола ему той страшный муж: Возвратися, старче, и возми мою трость, и иди, отнеле же грядеши, и приступи ко идолу Велесу без возбранения, и избоди его сею тростию во имя Иоанна Богослова, и будет ти в прах окаянный. Преподобный же Авраамий приим трость у благообразна мужа. Той же муж невидим бысть. Преподобный же, страхом и радостию одержим, возвратися вспять, и прииде ко идолу Велесу без возбранения. И во имя Иоанна Богослова избоде его тростию. И бысть в прах окаянный, исчезе в пропасть, яко в бездну, и с каменем».

На иконе первой трети XVIII в. «Явление апостола Иоанна Богослова преподобному Авраамию с житием» одно из житийных клейм изображает интересующий нас эпизод с сокрушением Авраамием идола Велеса. Увенчанная шестиконечным распятием трость оканчивается здесь символическим изображением наконечника копья. После кончины преподобного Авраамия таинственная трость хранилась в Ростовском Богоявленском Авраамиевом монастыре. Ее исчезновение монастырские записи связывают с именем Ивана IV Грозного (1530–1584), который «быв при освящении храма… молебная совершив, от гроба Преподобнаго трость Богословлю взя на победу и одоление Казанского царства, в лето от сотворения мира 7061, а от Рождества Христова 1553 октября 2 дня[13]».

Поступок царя, по всей вероятности, был продиктован тем обстоятельством, что символом Казани считался крылатый змей Зилант, обитавший некогда в пещере на горе Джилантау (Змеиная гора), расположенной в двух с лишним километрах ниже Казанского кремля по старому руслу реки Казанки. В соответствии с легендой на месте будущей Казани водилось множество толстых как бревно змеев (джилан). Татарский колдун с помощью заклинаний сумел извести чудовищных гадов. Однако их предводитель, крылатый змей Зилант (Аждаха), успел перебраться на гору Джилантау, с которой еще долгое время наводил ужас на город, покуда не был умерщвлен «волшебником» Хакимом. После взятия Казани на этом месте по указанию Ивана Грозного был возведен Зилантов СвятоУспенский монастырь.