Читаем Люди и годы. Записки социолога полностью

По мере расширения масштабов социологической работы вопрос об использовании ее результатов приобретал все большую актуальность. Естественно, что всем нам, трудившимся на социологической ниве, было необходимо об этом знать. Но следует отметить, что полного представления об этом нам получать, как правило, не удавалось. С информацией, которая попадала в СМИ, все было ясно. Судьба же той, что шла «наверх», оставалась чаще всего неясной. Наши кураторы (особенно из отдела науки ЦК КПСС) говорили часто, что последняя доведена до сведения руководства. Кому конкретно, при этом обычно не оглашалось. Иногда, правда, Отдел науки проявлял инициативу и предлагал подготовить ту или иную справку для секретариата ЦК КПСС. Так случилось, например, по результатам наших исследований состояния межнациональных отношений. Завсектором, курировавший наш институт, Д.П. Грибанов, ознакомившись с результатами исследований (включающих и данные, полученные сотрудниками закрытого отдела института), предложил мне подготовить соответствующую информацию в ЦК КПСС, что я и сделал в короткие сроки. Ознакомившись с ней, Д.П. Грибанов высказал опасения, что представленные мной данные чрезмерно острые и к тому же выходят за рамки только межнациональных отношений. Особенно его обеспокоили материалы, касающиеся межнациональных отношений в Азербайджане. Он прямо сказал, что данный материал будет читать товарищ А. Алиев (член Политбюро ЦК КПСС, первый зам Предсовмина

СССР, 1982-1987 гг.) и это может вызвать его неудовольствие, и вообще, нужно меньше эмпирики, больше теории. После сделанного нами «ремонта» аналитическая записка была одобрена Грибановым и передана завотделом науки В.А. Медведеву. Последний, ознакомившись с ней, счел, что в ней мало фактического материала, достойного внимания руководства ЦК КПСС. Аналитическая записка осела в Отделе науки. Весьма показательная и во многом типичная история.

Хотя следует отметить, что сотрудники Отдела пропаганды и Отдела науки ЦК КПСС проявляли разный уровень профессиональной смелости.

В целом подобная ситуация имела место и в процессе взаимодействия социологов с республиканскими и областными партийными органами (робость и даже неприятие одних и заинтересованная поддержка других).

В ноябре 1988 г. институту исполнилось 20 лет. К этому времени я, отработав полностью положенный на должности директора срок (март 1983 – сентябрь 1988 года), передал бразды правления д.ф.н. В.А. Ядову и возглавил сектор в отделе, которым в свое время руководил в течение 12 лет (кстати, отдел через некоторое время был ликвидирован новым директором Института, посчитавшим, что в социологическом институте не должно быть закрытых подразделений. Ликвидация закрытого отдела была весьма симптоматичной. Если его создание свидетельствовало о желании руководства страны активнее подключить науку к решению задач противоборства с Западом, то его ликвидация свидетельствовала об обратном, в планы капитулянтского руководства КПСС это не входило. В общественной науке, социологии в том числе, нашлись люди, готовые поддержать подобную позицию). На базе Отдела был создан Центр изучения политических процессов, и мне было поручено его возглавить.

Как положено, юбилейной дате было посвящено торжественное собрание коллектива Института, на котором я выступил с мини-поэмой «Разговор поэта и директора института по случаю юбилея». Стихи были написаны, что называется, «под Маяковского». И, как мне показалось, имели успех.

Работа на новой должности шла успешно. Сотрудники Центра мне были хорошо знакомы, и с возложенными на нас задачами мы справлялись в полной мере. Что касалось гражданской позиции моей и моих коллег, то она во многом не совпадала с позицией нового директора Института, что сыграло существенную роль в жизни каждого сотрудника Центра при решении вопроса о возможном переходе во вновь создаваемый Институт социально-политических исследований.

<p>Девяностые – нулевые и далее…</p>

Сколько печалей вокруг многоликих,

Сколько проблем, сколько горя и бед.

Можно ль увидеть какой-то просвет?

Можно! Осмыслив лишь опыт великий

Наших ошибок и наших побед.

26 марта 1991 года решением Президиума АН СССР был создан Институт социально-политических исследований. Его первым директором был назначен Г.В. Осипов (ставший в этом же году академиком РАН). Я был назначен первым замдиректора по науке. Был сформирован, как показало время, вполне работоспособный Ученый совет Института. В его первый состав вошли:

Перейти на страницу:

Похожие книги

Адмирал Советского Союза
Адмирал Советского Союза

Николай Герасимович Кузнецов – адмирал Флота Советского Союза, один из тех, кому мы обязаны победой в Великой Отечественной войне. В 1939 г., по личному указанию Сталина, 34-летний Кузнецов был назначен народным комиссаром ВМФ СССР. Во время войны он входил в Ставку Верховного Главнокомандования, оперативно и энергично руководил флотом. За свои выдающиеся заслуги Н.Г. Кузнецов получил высшее воинское звание на флоте и стал Героем Советского Союза.В своей книге Н.Г. Кузнецов рассказывает о своем боевом пути начиная от Гражданской войны в Испании до окончательного разгрома гитлеровской Германии и поражения милитаристской Японии. Оборона Ханко, Либавы, Таллина, Одессы, Севастополя, Москвы, Ленинграда, Сталинграда, крупнейшие операции флотов на Севере, Балтике и Черном море – все это есть в книге легендарного советского адмирала. Кроме того, он вспоминает о своих встречах с высшими государственными, партийными и военными руководителями СССР, рассказывает о методах и стиле работы И.В. Сталина, Г.К. Жукова и многих других известных деятелей своего времени.Воспоминания впервые выходят в полном виде, ранее они никогда не издавались под одной обложкой.

Николай Герасимович Кузнецов

Биографии и Мемуары
100 великих гениев
100 великих гениев

Существует много определений гениальности. Например, Ньютон полагал, что гениальность – это терпение мысли, сосредоточенной в известном направлении. Гёте считал, что отличительная черта гениальности – умение духа распознать, что ему на пользу. Кант говорил, что гениальность – это талант изобретения того, чему нельзя научиться. То есть гению дано открыть нечто неведомое. Автор книги Р.К. Баландин попытался дать свое определение гениальности и составить свой рассказ о наиболее прославленных гениях человечества.Принцип классификации в книге простой – персоналии располагаются по роду занятий (особо выделены универсальные гении). Автор рассматривает достижения великих созидателей, прежде всего, в сфере религии, философии, искусства, литературы и науки, то есть в тех областях духа, где наиболее полно проявились их творческие способности. Раздел «Неведомый гений» призван показать, как много замечательных творцов остаются безымянными и как мало нам известно о них.

Рудольф Константинович Баландин

Биографии и Мемуары
100 великих интриг
100 великих интриг

Нередко политические интриги становятся главными двигателями истории. Заговоры, покушения, провокации, аресты, казни, бунты и военные перевороты – все эти события могут составлять только часть одной, хитро спланированной, интриги, начинавшейся с короткой записки, вовремя произнесенной фразы или многозначительного молчания во время важной беседы царствующих особ и закончившейся грандиозным сломом целой эпохи.Суд над Сократом, заговор Катилины, Цезарь и Клеопатра, интриги Мессалины, мрачная слава Старца Горы, заговор Пацци, Варфоломеевская ночь, убийство Валленштейна, таинственная смерть Людвига Баварского, загадки Нюрнбергского процесса… Об этом и многом другом рассказывает очередная книга серии.

Виктор Николаевич Еремин

Биографии и Мемуары / История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии