Люди и нелюди

— Ну да. И про другие… хм… расы и виды людей. В основном, правда, про конфликты между ними и пути их разрешения. С кем-то можно мирно сосуществовать, с кем-то — враждовать, с кем-то дружить против кого-то. За какой расой будущее, а кто должен сойти со сцены, ибо его жизненные ценности устарели для новой эпохи. В общем, чуть ли не настольная книга миротворца. Надо только научиться читать между строк. Нас ведь часто гоняли на разные планеты, разрешать конфликты среди местного населения…А среди них были и такие…

— Так вот, о местном населении, — Ната вспомнила, с чего у них возник этот новый виток диалога. — Все коренные жители планеты всегда называют себя людьми. Даже змеелюды. Даже уриане. А свою планету все всегда называют «Землей». Это настолько укоренившаяся привычка, что иногда можно встретить «Новую Землю», «Землю-2», «Вторую Землю» и даже «Землю-Дочь» и «Землю-Сестру» — разумеется, все эти названия на разных языках, но переводятся примерно одинаково.

— У нас, людей, есть Новая Земля, Младшая Земля и Земля-2, - припомнил Георг.

— И Новая Земля-2, - улыбнулась Ната. — Редко какой планете дается собственное имя. Как правило, в честь первооткрывателя. Или в честь названия корабля-матки. Корабль, который привез на Вангею первопоселенцев, назывался «Ивангоэ» — в честь героя какой-то старинной книги… Сначала планету так Ивангоэ и называли, только недавно стали выговаривать иначе, упрощенно. Но я хотела рассказать о другом. Нам однажды пришлось изучать ушедшую культуру и тех, кто ее создавал. Местные жители пытались разобраться, имеют ли дело со своими предками, и если нет, то кто это — дальние родственники или… пришельцы. Мы были приглашенными со стороны специалистами. Так сказать, третейскими судьями. Так вот, знаете, какая там высказывалась точка зрения? Что у местных жителей, несомненно, есть предки, раз они живут и здравствуют. Но вот у тех, чьи останки мы раскапывали и пытались прочесть генетический код — наличие у них потомков находится под большим вопросом! И мы должны были поставить точку в этом вопросе.

Георг изо всех сил старался не потерять нить разговора. Слишком быстро перескочила его собеседница с одного на другое.

— Ну и как? Поставили?

— Нет. Слишком мало данных. В принципе генетическое родство прослеживалось, но… не прямое. Примерно как у людей с неандертальцами. Они ужасно расстроились.

— Кто? Останки?

— Нет. Их потомки. Я забыла сказать, что речь шла об урианах. Вернее, об одной из населенных ими планет.

— Ну и что с того? Подумаешь…

— Ничего вы не понимаете. Это же уриане. Одни из самых древних разумных существ! Они вышли в космос, когда на нашей планете еще человека не было!

— Во времена динозавров?

— Нет. Динозавров тогда тоже уже не было. Кстати, одними из первых учеников уриан были рептилоиды гротхи… Но вы только представьте себе — древняя раса, всеобщие учителя, чуть ли не воплощенная Мудрость и Знание… И вдруг выясняется, что они не до конца разобрались в собственном родословном древе! Что есть какие-то прото-уриане, или псевдо-уриане, о которых им ничего не известно.

— А вы их открыли?

— Не напрямую, но… первые находки действительно принадлежали не нам. Мы их только продолжили. Но исследования не прекращаются. Когда-нибудь мы к ним вернемся. Это поможет разобраться в наших собственных родственниках.

— Что, у гомо сапиенса тоже родословное древо не до конца изучено?

— Ну, процентов на девяносто пять или девяносто шесть, — прикинула Ната. — Новые виды открыть сейчас, когда антропологии и палеонтологии как наукам, почти полтысячи лет, довольно сложно… Теперь только уточнения, добавления, завершение расшифровок генетических кодов… Но собранный материал нам может помочь в исследовании других планет. Особенно там, где разум пробуждается у местных приматов.

— У местных, — Георг напрягся. — Вы имеете в виду Планету Мола Северного?

— Я пока ничего не думаю. Это планета-загадка. Судя по всему, здесь нет некоторых не то, чтобы видов, но даже классов животных. Практически отсутствуют насекомые — самые совершенные похожи на тараканов и мокриц. Зато членистоногих и пауков полным-полно. Отсутствуют рыбы…почти отсутствуют. Есть несколько видов панцирных — и все. Зато ракообразные и моллюски буквально заполонили водоемы. И это странно. Ведь выход на сушу осуществлен именно позвоночными животными. Тут громадный разрыв. Нет «обычных» рыб, нет бесхвостых амфибий — опять-таки почти нет, найден всего один вид саламандр и два тритона. Из наземных животных как класс отсутствуют летающие птицы. Зато вместо них в воздухе парят многочисленные птерозавры и рукокрылые… Да, млекопитающие тут тоже есть, но мелкие и примитивные.

— Остальные что, вымери?

— Вымерли или по каким-то причинам не появились вообще. Знаете, что самое удивительное? Тут нет приматов! И практически все животные — плацентарны!

— Не понимаю.