Люди и призраки

— Хорошо, — согласился Кантор, которому совсем не хотелось рассказывать кому бы то ни было о том, что ему пришлось пережить. Ни сейчас, ни потом. Но еще больше не хотелось, чтобы его всю жизнь преследовал мертвый король со своими неразрешенными вопросами. Поэтому он все-таки собрался с силами и рассказал подробно все, что помнил. Про любителя чужих сережек Фернана. Про стервозную мэтрессу Джоану и загадочного мальчика с рыжим вихром, который спас ей жизнь. Про зловредного господина Кроша и свою задушевную беседу с не в меру умным палачом Тедди за бутылкой и картами. Он уж хотел по ходу дела упомянуть, что именно во время этой беседы узнал о смерти короля и к слову поинтересоваться у него самого, что же с ним все-таки случилось, чтобы лишний раз не травмировать его близких, но как раз на этом месте король его перебил:

— Спасибо, дальше не надо. То, что нам нужно, произошло раньше. Вот чтоб я сдох, тут все завязано на Джоане. Надо над этим крепко подумать. Может, Факстона немного покрутить, выведать у него что-нибудь интересное о любимой бабушке? Или как-то через Этель попробовать, они вроде подружки… Хотя и не хотелось бы, с ней свяжешься — обязательно поимеешь неприятности… Ладно, разберемся. Ты мне лучше вот что скажи… Этот мальчик с крашеными волосами — он точно мальчик? В Лабиринте не меняется пол?

— С чего вдруг? — совершенно опешил Кантор. Уж что его величество всегда умел, так это ошарашить собеседника неожиданным предположением. Что живой, что мертвый. — Если это для вас так уж важно, на самом деле он мужчина лет сорока пяти, но никак не женщина. Как вы вообще до такого додумались?

— Это всего лишь предположение, если оно неверно, ничего страшного. Просто Мафей мне рассказал очередной сон, который меня озадачил не меньше, чем его самого. Ему снилась девочка с таким же рыжим вихром, вот я и подумал…

— Девочка? Маленькая?

— Он, как всегда, плохо разглядел. Не маленькая, подросток. В коротких штанишках и кожаной куртке, с жуткими глазами сиреневого цвета, которые светились в темноте. В общем, полный бред. Собственно, я уцепился за эту рыжую прядь и подумал, что, возможно, именно так выглядит на самом деле твой знакомый. Значит, ошибся.

— Он говорил, что таким образом красили волосы поклонники какого-то рыжего барда, — вспомнил Кантор. — Так что этих крашеных подростков может быть очень много. Но с каких пор Мафею начали сниться незнакомые люди из чужого мира?

— С сегодняшней ночи, — серьезно ответил король. — Правда, кроме упомянутой тобой странности, в его снах больше не появилось ничего нового. Эта девочка тоже попала в беду, как и все остальные, кто имел несчастье ему присниться. Насколько я понял, в каком-то притоне, где развлекается молодежь, началась драка со стрельбой и поножовщиной, и девочку настигла шальная пуля. Так и непонятно, насмерть или нет, у Мафея всегда как-то неясно получается. Красочная картинка с потоками крови— и никаких конкретных фактов… Но ты, если увидишь снова своего знакомого, расскажи ему. Может, ему это будет понятнее. Все-таки Мафей увидел этот сон после знакомства с ним. А кстати, ты уверен, что это не был твой отец?

— Меня уже спрашивал ваш придворный маг. Уверен. Отца бы я узнал. Что он вам всем дался?

— Есть у меня к нему одно дело, — нимало не смущаясь, пояснил король. — Если он объявится, передай, что мне необходимо с ним поговорить. И еще, кстати, ты передал Амарго мою просьбу?

— Он отказался, — ответил Кантор. — Да и зачем вам теперь все это? По привычке?

— Не понял? — удивился король. — Почему ты считаешь, что меня больше не интересуют столь занятные дела?

«Ну да, — подумал Кантор, — что это я… Можно подумать, такой мелочи, как смерть, достаточно, чтобы укротить любопытство его величества».

— Да нет… это я так… — вздохнул он и, пока Шеллар снова не задал какой-нибудь неожиданный вопрос, осторожно спросил: — А Мафей по-прежнему рассказывает вам свои сны? Вы и к нему тоже приходите?

— Я? Это он ко мне примчался с утра прямо в халате, чтобы поскорей рассказать. Хоть мэтр и не велел меня беспокоить, все по-прежнему бегут ко мне со всеми вопросами. Флавиус вчера вообще среди ночи явился. Твой непутевый ученик товарищ Пассионарио тоже на днях приперся со своими проблемами… Кстати, это правда, что Хоулиан — твой прадед?

— А его вы откуда знаете? — растерялся Кантор.

Нет, этого ненормального короля никакая могила не исправит. Он своими вопросами кого хочешь достанет.

— Имел честь познакомиться. Правда, я на тот момент был не совсем живым, но, надеюсь, мы еще увидимся. Похоже он надолго застрял в этом мире. Любовь у него здесь. Тебе Элмар еще не жаловался?

— Я не виделся с Элмаром. А что?