Люди и собаки

Несостоятельность гипотезы мизантропии — равно как и гипотезы об иллюзорности наших взаимоотношений с животным — становится еще более очевидной, если задуматься о предпочтениях человека в плане выбора животного-компаньона. Почему предметом нашего выбора прежде всего стали собака и кошка, а не какое-нибудь другое животное? Если мы говорим о собаке, то ее успех никак нельзя объяснить исторической или культурной случайностью. Он зависел от собственных качеств самой собаки и их соответствия предпочтениям человека, которые складывались на протяжении всей истории человеческого рода. Таким образом, если основы взаимоотношений человека с животным вообще и с собакой в частности именно таковы, то с научной точки зрения гораздо более плодотворно будет рассматривать их как одну из форм социального взаимодействия — в буквальном смысле слова. С этой точки зрения подход к взаимоотношениям между человеком и животным как к свидетельству социальной неадекватности или психологической аномалии выглядит совершенно необоснованным. Одним словом, как подчеркивают некоторые антропологи и социологи, наша социальная жизнь по существу не ограничивается сферой взаимоотношений между людьми[90].

Допустимое непонимание

Я много раз говорил о том, что мы склонны приписывать собакам мысли, мотивы и намерения, которые зачастую им не свойственны. Можно привести массу примеров такого рода. Как я неоднократно упоминал, многие владельцы собак искренне считают, что их любимец дословно понимает все, что они ему говорят. Они уверены, что он обладает теорией разума. Из-за этого между нами и нашими животными-компаньонами часто возникают недоразумения, которые могут неожиданно проявиться в виде странного и, с нашей точки зрения, непредсказуемого поведения животного. Речь идет, в частности, о внезапных вспышках агрессии у собак, которых до сего момента их хозяева считали спокойными и послушными. В предыдущей главе мы говорили о том, что собаки воспринимают агрессию не так, как мы. Они могут истолковать наше поведение совершенно иначе, неожиданно для нас увидев в нем те или иные формы, предполагающие агрессивную ответную реакцию, в то время как мы вкладываем в свои поступки совсем другой смысл.

Приведем один пример. Если собаке время от времени позволяют забираться на диван или кровать, она может увидеть в этом демонстрацию подчинения со стороны своего хозяина. С точки зрения самого хозяина разрешение немного поваляться на диване — не более чем небольшая награда за хорошее поведение и послушание или же просто-напросто дружеский жест в сторону близкого ему существа. Между хозяином и его собакой возникает недоразумение, которое может длиться достаточно долго без каких бы то ни было последствий для сложившейся между ними системы отношений. Однако при некоторых обстоятельствах простое недоразумение может перерасти в реакции, в той или иной степени связанные с агрессией. Например, если однажды псу строгим тоном прикажут убраться с дивана или кровати, в ответ он может зарычать или даже начать вести себя еще более агрессивно. Налицо недоразумение и связанное с ним взаимное недопонимание, которое, тем не менее, может иметь неприятные последствия для обеих сторон. Ведь, с точки зрения хозяина, у него есть все основания полагать, что «на самом деле его собака более агрессивная и менее дружелюбная, чем он думал».

В действительности же, отыскав самое простое объяснение и списав все на психологические особенности своей собаки, он оказывается весьма далек от истины, поскольку настоящие причины ее поведения следует искать в ином регистре, а именно в той сфере, где выстраиваются отношения доминирования. Подобная ошибка интерпретации неизбежно влечет за собой следующее недоразумение, поскольку собака, в свою очередь, не сможет понять реакцию хозяина на свое поведение — она будет ожидать от него действий, связанных с отношениями доминирования.

Короче говоря, все указывает на то, что наши взаимоотношения с собакой по большей части основаны на взаимном недопонимании, способном в один прекрасный день привести к конфликтной ситуации. Причем даже и после этого недопонимание останется.