Люди и собаки

Означают ли эти факты необходимость отказаться от разведения породистых собак, как того требуют некоторые защитники прав животных, иными словами, прекратить направленный репродуктивный отбор собак, имеющих общую родословную? Разумеется, породы вовсе не такие древние, как хочется думать их поклонникам, их происхождение не отличается ни чистотой, ни благородством. Не существует и особых типов, свойственных породе, и всегда сохраняется риск близкородственного скрещивания. Но достаточно ли эти аргументы убедительны для любителей собак? Конечно же нет. Любой хозяин породистой собаки всегда будет считать своего пса самым ласковым и красивым, даже если узнает, что тот не является воплощением характерного типа породы и не принадлежит к древнему и благородному роду. Вполне возможно, такое известие будет способно породить восторженных адептов идеи о том, что породистые собаки ничуть не лучше других, что они такие же полукровки, как и обычные дворняги. Но не станем ли мы горько сожалеть, если окружающий нас пейзаж лишится любимых всеми собак — золотистых ретриверов, йоркширов, английских сеттеров, бретонских эпаньолей, жесткошерстных такс, пойнтеров и пинчеров? Стоит ли лишний раз напоминать, что можно горячо любить ту или иную породу, не будучи при этом сторонником расизма или евгеники.

По большому счету, если подвести итог, не касаясь при этом моральной стороны довольно сложного и щекотливого вопроса о вмешательстве человека в репродуктивные процессы животных, останется всего лишь один аргумент против разведения породистых собак при помощи репродуктивной селекции: пагубные биологические последствия близкородственного скрещивания и уменьшение генетического разнообразия собачьей популяции. Но и эта проблема может стать преодолимой. Для борьбы с негативными последствиями клубным собаководам достаточно будет отказаться от своих идеалов чистоты, от соответствующих биологических мифов и последовать примеру некоторых животноводов, которые регулярно подпитывают генетический фонд своего поголовья путем скрещивания скота с животными другой породы или разновидности. Для этого нужно будет признать необходимость скрещивания некоторых «чистопородных» собак с похожими на них дворнягами или собаками той же породы, только с другого конца света. Только так можно сохранить всех этих прекрасных собак, не подвергая их риску наследственных заболеваний, количество которых растет с каждым годом. Одним словом, дворняги — это основа сохранения пород!

Порода: еще одна собачья стратегия для использования антропогенной ниши?

Приведем последний аргумент в доказательство антропоцентричности и ущербности самой идеи о том, что, создавая породы собак, человек уродует творения природы в угоду своему тщеславию. Попробуем взглянуть на проблему с точки зрения собаки, как мы это уже делали в главе 1. В конечном счете, не может ли быть эволюция последних двух веков результатом типичной стратегии самой собаки, которую она применяла с самого своего появления? Действительно, с позиции собаки все эти разговоры вокруг пород, все соответствующие вымыслы и предубеждения, а также их последствия для собачьей популяции немало способствовали необычайному росту интереса к собакам-компаньонам, который мы наблюдаем сегодня. При ближайшем рассмотрении такая эволюция вполне может оказаться еще одним проявлением необычайного экологического успеха эволюционной стратегии собак. Адаптация к антропогенной нише в сочетании с необычайной фенотипической пластичностью позволяет собаке приноровиться к любым человеческим прихотям и подстроиться под любые культурные изменения человеческого общества. С эволюционной точки зрения развитие пород может рассматриваться как потрясающе успешное использование лучшим другом человека разнообразия наших вкусов в вопросе сосуществования с животным, — а заодно и нашей непреодолимой когнитивной склонности к эссенциалистскому восприятию и типологизации живых существ. Предложив все свое многообразие, собаки смогли удовлетворить самые смелые наши ожидания.

Способно ли разоблачение несостоятельности эссенциалистской парадигмы и представлений о породах разрушить шарм и уменьшить привлекательность породистых собак в глазах бесчисленного количества их поклонников? Едва ли. Мы склонны их любить и, даже зная об этой своей слабости, ничего не хотим менять. Более того, мы можем их любить так же, как любим магию или искусство тромплея — все то, что позволяет нам с удовольствием поддаться иллюзии. При этом мы прекрасно осознаем, что в основе волшебства лежат хитрые уловки фокусника, но именно это знание в данном случае дает нам возможность контролировать вероятные негативные последствия.

Глава 4 Как собаки воспринимают мир?

Мадлен [32] и собака

Чтобы попытаться понять собаку, вспомним историю одного маленького печенья, рассказанную Прустом: