Люди и время

Вечером остановились переночевать в посёлке. Жители посёлка занимались охотой и рыболовством, конечно браконьерили — шли «лихие» девяностые, люди выживали. За ужином познакомились с егерем и его друзьями. Понятно, выпили, но в меру. Утром, проснувшись, попрощались с магаданскими ребятами, которые нас сопровождали, и с охотниками, которых было трое, и пошли на двух больших надувных резиновых лодках с американскими моторами «Меркурий» вверх по Колыме. Курту, начало нашей поездки понравилось. Когда я его спрашивал, он улыбался, показывал большой палец и говорил «Sehr gut». Река Колыма мне показалась очень бурной. В это время происходило активное таяние снега, вода прибывала, и как мне показалось, было много круговоротов.

На место мы прибыли затемно, но наши друзья-охотники довели лодки до пирса даже не зажигая фонарей, которые у них были. Я спросил их: «Почему?» Они: «Батарейки беречь надо. Места глухие. Медведь хозяин. Всё бывает». Разместились в домиках. Их было два. Слегка, без спиртного, перекусили, попили чай и пошли спать.

Утром проснулся я рано, посмотрел на часы — было пять тридцать. Вышел на берег залива или притока Колымы и пошёл дальше до берега Колымы. Ветер, снег, сама река даже не шумит, а ревет, вся в бурунах. Всё равно гулял долго, наверно больше часа. Ружьё не брал, хотя нас предупреждали, что «хозяин» уже проснулся. Может и в гости зайти. У меня с собой было личное оружие. Я без «дядьки», так называли пистолет системы Макарова, никуда не выходил. Даже во время сна он лежал под подушкой — сила привычки. Однако при встрече с медведем — это игрушка и лучше не стрелять, потому как вреда медведю никакого не будет, только злости ему добавит, а тогда только держись — шансов уцелеть останется немного. К счастью, с медведем я не встретился. Возвратился на базу. Все вместе позавтракали.

Егерь предложил разбиться на тройки, чтобы не бродить толпой. Охота не турпоход. Мы согласились. Гриша, егерь и один из охотников сели в лодку и направились на другой берег. Прощаясь, он попросил меня присмотреть за Куртом. «Не дай бог с ним что-нибудь случится. Сестра сожрёт». Я сказал, что разберёмся и пошёл за Куртом, который собирался в домике. Выходя, я взял у него ружьё, обычную советскую двустволку ИЖ-12, зарядил, поставил метрах в пятнадцати две консервные банки, двумя выстрелами сбил их, и передал ружьё Курту, сказав, что бой нормальный. У Курта на всё, что я говорил, один ответ: «Sehr gut».

Выйдя на берег проверили и подкачали лодку. Напомню, лодка резиновая. Распогодилось, светило солнце. Мы сели в лодку и пошли по Колыме вверх, против течения, шли ровно. Примерно часа через полтора подключили другой бак с горючим. Прошли ещё пару часов. Солнце скрылось, стало пасмурно. Охотника, который управлял лодкой, звали Николаем. Он сказал, что до места, если идти таким ходом, осталось меньше часа. Действительно, где-то через полчаса или чуть больше, мы свернули в заводь и причалили к плоту. Сняли мотор, вынесли лодку. Я осмотрелся вокруг. Метрах в пятидесяти в лесном массиве стояло два добротных сруба. Из трубы одного из них шёл дым. Николай, увидев это, сказал: «Володя дома или рядом». Володей звали здешнего егеря. Мы взяли припасы, которые привезли с собой, и пошли ко второму срубу. Припасы мы сложили в этом доме, оставив Курта разбирать их, сами пошли к срубу, который топился.