Люди и время

Я обратил внимание, что Николай взял ружьё. Я незаметно передернул затвор пистолета. Одно слово — тайга. Входная дверь в дом оказалась закрытой. Николай окрикнул Володю, потом мы крикнули вместе. Дверь стала открываться. Послышался громкий окрик: «Николай? Ты?» и не дожидаясь ответа: «Заходи». На пороге нас встретил человек средних лет, крепкого телосложения. Как потом оказалось, Володе было сорок пять лет. Зашли в избу, смотрю, на столе практически пустая бутылка водки, но я ничего не сказал. Николай меня представил, мы пожали друг другу руки. Рука у Владимира крепкая, в глаза смотрит уверено, видно, что человек уверенный в себе и смелый. Он пригласил нас за стол, молча налил нам то, что осталось в бутылке. Нам побольше, себе поменьше, чокнулись, молча выпили, они закурили. Николай спросил Володю зачем он закрыл все двери. «Расскажу». Я извинился и сказал, что с нами ещё один человек, он немец. Я его приглашу. Володя ответил: «Конечно. А я поесть приготовлю». Я пошел за Куртом, зашёл, смотрю, Курт спит. Решил разбудить, вместе поужинаем. С собой мы привезли шесть бутылок водки. На ужин я взял две, подумав, что на четверых — это будет в самый раз. Кстати, фирма, руководимая Григорием, занималась широкой оптовой продажей водки в России. В основном «Абсолютом», привозимым из Финляндии, но из Москвы мы привезли «Столичную». Когда мы с Куртом зашли в избу, то увидели, что Володя, размахивая руками, что-то рассказывал, Николай смеялся. Володя пожал руку Курту, сказал «guten tag», хотя был вечер. Курт улыбнулся. Поставили бутылки на стол, и по взглядам охотников я понял, что это им понравилось. На плите стояла большая сковорода, на ней жарилась яичница с кусками мяса. Володя разлил водку, я взглядом показал на Курта. Он понял и налил в его стакан половину от нашего. Сковороду Володя поставил на середину стола. Подняли стаканы, чокнулись и выпили за знакомство. Курт выпил до дна из уважения к нам. Григорий меня предупредил, что Курт в выпивке нам не ровня. Может быстро сломаться. Просил проследить за этим, а то из-за уважения погонится за вами, потом будет неделю отходить. Закусили яичницей. Николай, обращаясь к Володе, попросил рассказать о сегодняшнем случае. Кивнув, Володя разлил водку, Курту только капнул, сказал: «Давайте выпьем за дружбу». Опрокинули и продолжили трапезу. Главное, Курту всё это нравилось.

Володя поставил на стол большой чайник с кипятком и маленький с заваркой. Разлил чай по чашкам и начал рассказ. «Сегодня рано утром вышел погулять, не собираясь охотиться, но ружьё с собой взял. Без него никак. Уже проснулся хозяин тайги и хоть ходит ещё полусонный, но зверь коварен, надо быть внимательным. Часа два погулял, подхожу к дому…». Тут он резко прервал рассказ. «Пошли выйдем, что покажу и до расскажу». Все вышли, зашли за избу, показал на проём, где находилось окно, которое отсутствовало — там кладовка, где хранились все припасы: крупы, сахар, консервы, вяленое мясо, соления, варенье, и Володя продолжил: «Вышел из леса, до избы метром двадцать, смотрю, из проёма вылетает мешок, падает на землю. Это был мешок сахара. Я остановился, вскинул ружьё и стал ждать. Вижу, в проёме появляется задница хозяина тайги. Он вылез, морда белая, видимо залез в мешок с мукой. Наблюдаю, что он собирается делать дальше. Стрелять я не собирался. Медведь спокойно двумя лапами взял мешок, а мешок был килограмм на двадцать, и на задних лапах пошёл в лес. Я выстрелил в воздух, медведь побежал, но мешок не бросил, наверное, зацепил когтями. Так с ним и убежал. А теперь пошли в кладовку».

Зашли, а там ужас — всё перевёрнуто. Мешки с крупами порваны, всё рассыпано, но что интересно, — на крючках висело вяленое мясо, однако медведя оно не заинтересовало, его он не тронул. Выслушав рассказ, мы пошли пить чай. Время за разговором пролетело быстро. На ходиках с кукушкой, которые висели на стене, пробило двенадцать. Пора было и отдохнуть.