Люди, которые играют в игры

Как утверждают многие клиницисты, невротики обращаются к врачу не для того, чтобы вылечиться, а чтобы понять, как стать еще лучшим невротиком. Сценарные аналитики утверждают нечто похожее: пациент приходит не для того, чтобы вылечиться, а чтобы научиться лучше играть в свои игры. Поэтому он уйдет, если терапевт откажется подыгрывать ему, но уйдет и в том случае, если терапевт простак и его легко провести. В этом отношении транзакционные игры подобны шахматам: заядлого шахматиста совсем не интересуют и те, кто не умеет играть, и те, кто играет плохо и не оказывает сопротивления. В терапевтической группе заядлый игрок-"алкоголик" рассердится, если никто не захочет преследовать или спасать его, играть роли Простака или Посредника, и скоро покинет группу. Он покинет ее и в том случае, если Спасители слишком сентиментальны или Преследователи слишком энергичны, потому что нет никакого интереса в игре, если они слишком легко попадутся ему на крючок. Подобно всем игрокам, он предпочитает некоторое мастерство и сдержанность со стороны партнеров или противников. Если же они слишком сильны, как Армия спасения, он задержится ненадолго.

Он может покинуть и Анонимных алкоголиков, если сочтет, что они не представляют реального вызова со своим утверждением "Это не ты, это болезнь" и со своими угрозами "деревянной печени". Только миновав эту первоначальную стадию, сможет он оценить реальную пользу лечения. Синанон добивается лучших результатов, обращаясь с ним сурово и утверждая: "Не болезнь, а ты сам виноват в том, что стал наркоманом". Таким образом, «алкоголик» может покинуть "анонимных алкоголиков" и обратиться к семейному врачу, который совсем не так уж убежден, что это болезнь. Если же он решительный человек, то может обратиться к психотерапевту, даже к такому, который скажет, что это совсем не болезнь. Если он готов выздороветь, может обратиться к сценарному аналитику или встретиться с ним случайно, и тогда дела пойдут хорошо, и вскоре он перестанет играть.

Аналогично ведут себя игроки "Если бы не они". Терапевт, который совсем отказывается играть и требует индивидуальной ответственности, вскоре потеряет пациентов. Если терапевт начинает подыгрывать, лечение вырождается в легкую игру "Разве это не ужасно" между ним и пациентом. Большинство подобных пациентов вскоре начинают испытывать скуку и обращаются к кому-нибудь другому. Так происходило в тридцатые годы, когда молодые «коммунисты» обращались вначале к «коммунистическим» терапевтам, чтобы потом уйти к более традиционным специалистам. Если терапевт испытывает чувство вины, он заключит союз с пациентом, вместо того чтобы лечить его, — может быть, это и хорошо, только не следует такую процедуру называть лечением.

Правительство, Истеблишмент и Человек реально существуют, но Общество, которое так часто винят, это миф. У каждого человека собственное общество, состоящее не только из друзей, но и из врагов. Психиатрия не может сражаться с Правительством, Истеблишментом или Человеком, она может делать это только в сознании пациента. И пациент, и терапевт рано или поздно должны понять это. Психиатрическое лечение, подобно всякому другому лечению, может быть эффективным только в относительно нормальных условиях. Игра рано или поздно должна прекратиться, и искусство терапевта в том, чтобы сделать это, не отпугнув пациента…

Таким образом, дозировка игр, определенная для каждого пациента индивидуально, играет решающую роль в том, будет ли он продолжать лечение.

В. Мотивы терапии

Обычно пациент обращается к терапии по двум причинам, ни одна из которых не подвергает его сценарий опасности. Взрослый хочет узнать, как удобнее жить в мире своего сценария. Наиболее откровенные примеры этого — гомосексуалисты обоих полов, которые обычно достаточно откровенно об этом говорят. Например, мужчина-гомосексуалист не хочет покидать свой сценарный мир, населенный женщинами, либо опасными и ненавистными интриганками, либо невинными и изредка дружелюбными чудачками. Он хочет только более удобно жить в этом мире, и ему очень редко приходит в голову необходимость видеть в женщинах реальных людей. Другие терапевтические цели того же типа: "как удобнее жить, ударяясь головой о стену", "как удобнее жить, держась за стенки туннеля", "как помешать другим поднимать волны, когда ты по уши в дерьме" и "как одурачить мошенников, когда весь мир — сплошной Плутоград". Любая решительная попытка изменить сценарный мир должна быть отложена до тех пор, пока пациент не привыкнет к терапии и не поймет, как она укладывается в его сценарий.

Помимо рационального желания Взрослого удобнее жить в сценарном мире, существует более настоятельная потребность Ребенка развивать сценарий путем транзакций с терапевтом.

Г. Сценарий терапевта