Люди, люди… и еще раз люди

— Этого человека прибили к кресту люди, подобные вам…? — спросила она, не скрывая удивления. — Почему?

Давид усмехнулся.

— Этот человек взял на себя все людские грехи. Включая твои грехи и грехи всех ваших соотечественников, детка.

— Это был ваш Бог?

— Он был похож на Бога.

— Он был сильнее машунги?

— О-о-о! Конечно.

— Тогда почему же он не заступился?

Давид не ответил. Ему действительно нечего было сказать.

Он взял мешок с деталями и вышел из церкви.

Глава 20

Время в бункере тянулось медленно. День проходил за днем. Ничто не нарушало привычного ритма работы, и спустя неделю электронный орган был готов к испытаниям.

Все было отлажено и настроено. Оставалось только расставить микрофоны и динамики вокруг машунги. Давид выполнил эту опасную работу в одиночку, соблюдая все меры предосторожности.

В защитной каске он уже не опасался нападения йури, но для энергетических существ он все равно был уязвим. Во всяком случае, надо было оставаться настороже.

Он подошел к энергетической массе — достаточно близко того, чтоб можно было расставить приборы, и в то же время держась на достаточном удалении от нее, чтобы вовремя заметить выбросы энергетических стрел и успеть увернуться.

Расставив приборы, Давид вернулся в бункер, включил генератор и стал записывать на магнитную ленту ультразвук с nepeoбoрудованного органа.

— Почему-то ничего не слышно, — удивилась Забела, наблюдая как он играет на инструменте.

Давид встал и подключил магнитофон к одному из радиопередатчиков.

— Я тоже ничего не слышу, — Но кое-кто это услышит.

— Кто?

— Ваши всемогущие боги.

Он махнул рукой в направлении машунги. Забела, кажется, удивилась.

— Зачем вы это делаете?

— А это, детка, я скажу позже… если эта штука сработает.

Он посмотрел на пол, увидел у ног Забелы мертвую собаку, и его передернуло от отвращения. Это был маленький спаниель. Рыжая шерстка собаки была перепачкана кровью. Давид нахмурился.

— Зачем ты ее убила?

Забела в недоумении посмотрела на него.

— Но… мне же нужно что-то есть.

— Разве нельзя было убить что-нибудь другое?

— Собака — животное, а животное едят, тем более что это опасное и жестокое животное.

Это заявление развеселило Давида.

— Собака всегда была лучшим другом человека. Вы кинули собак на произвол судьбы, и не их вина, что они стали тем, чем стали. Ух! Как вы отвратительны!

— Но, Давид, собака ест птиц, птицы едят насекомых, а насекомые…

— А вы начинаете этот процесс — едите собак. Да, принцип не новый. Не вы его придумали. Чтобы сохранить свою жизнь, надо взять чужую. Но у меня тоже есть свои принципы. И мне очень не нравится, когда убивают собак.

Забела покорно склонила голову.

— Хорошо, Давид, я больше никогда не буду их убивать.

Давид пожал плечами. Забела была славной девушкой. Во всяком случае, единственным существом в этом мире, которое не питало к нему ненависти. И он тоже не презирал ее, как прочих. Но он все чаще мучился вопросом: правильно ли он поступил, отказав Бартелю в его претензиях на девушку и предоставив выбор ей самой. Между ним и Забелой была пропасть. Неодолимая пропасть.

Он сделал ей знак.

— Итак, в путь, ты мне понадобишься.

— Что я должна делать?

— Я тебе все объясню. Это не очень сложно, ты справишься.

* * *

Они ушли за пределы мертвого города.

Им предстояло пройти в сумерках километра три-четыре. Они достигли цели уже в полной темноте.

Давид понимал, что на карту поставлено все. Не только желание отомстить за себе подобных двигало им. Он должен был освободить человечество. Он знал, что даже если это будет мучительным испытанием для ныне живущих, даже если ему придется быть безжалостным, ломая их устоявшееся прозябание, — он не отступится все равно. Человек обязан бороться, обязан восстановить свое достоинство, обрести свободу, уничтожить паразитов, превративших его в раба.

Существовало только одно средство заставить жителей Подземелья поверить в такую возможность, и это средство было теперь в руках Давида.

Однако он не давал воли радужным мечтам и надеждам. Сражение еще только начиналось. Пришельцы могли среагировать на его действия совсем не так, как он ожидал. Подходя к машунге, он почувствовал, что от волнения у него перехватывает горло.

Он увидел уже знакомую и все же вновь поразившую его фантастическую картину: тысячи движущихся, словно живых, огней бороздили ночную тьму. Энергетические существа, сгруппированные в этот движущийся хаос, продолжали свою непонятную деятельность, создавая и разрушая таинственные сооружения, смысл которых бесполезно было даже пытаться разгадать.

Давид увлек Забелу за собой, и они без осложнений добрались до места, которое он наметил для эксперимента.

Давид поставил на грунт радиостанцию и посмотрел на ручные часы. Предстояло провести десятиминутную трансляцию магнитозаписи. Магнитофон в бункере, подсоединенный к главному передатчику, включался по радиосигналу. Нажатие второй кнопки обеспечивало включение усилителей и динамиков, расставленных вокруг машунги. Тумблером регулировалась мощность излучения.