Люди, люди… и еще раз люди

На этот тумблер Давид и указал Забеле. Она должна была следить за «магическим глазком» — электронно-световым индикатором настройки — и не допускать перенасыщения.

— Регулировка производится поворотом тумблера вправо или влево, — объяснил он.

Забела покрутила тумблер в ту и другую сторону и, кажется, поняла, что требовалось от нее. Она хотела еще о чем-то спросить, но Давид уже включил релейное управление. Он знал, что одновременно с этим началось облучение машунги ультразвуком. Он повернулся и посмотрел в ту сторону, куда шли невидимые, неосязаемые волны.

— Господи… — прошептал он.

То, что он увидел, превзошло все его ожидания. Энергетическая масса изгибалась, сжималась — словно сворачивалась под натиском мощных волн. Она напоминала огромного спрута, корчащегося в воде, через которую пропускают электрический ток.

Давид пошел вперед. Теперь он знал, что эта клокочущая каша не способна сопротивляться. Световые лучи утрачивали яркое, стягивались тонкими нитями к дрожащей вспыхивающей массе. Пытаясь уменьшить поражаемую поверхность, машунга вдруг судорожно сжалась и напоминала теперь большой светящийся шар.

Давид шагнул вперед… еще шаг вперед… еще один… Скоро он был в каком-нибудь десятке метров от трепещущей мерзости. К этому он и стремился: доказать Забеле, что захватчики беспомощны перед человеком, что их легко можно одолеть, хоть и не удавалось до сих пор. Пока не прекратится ультразвуковое облучение, они не смогут сопротивляться.

Давид посмотрел на часы. Оставалось еще шесть минут.

Он молча обошел вокруг машунги, упиваясь своим торжеством и глядя на шевелящуюся дрянь, явно охваченную паникой. Он смотрел, как машунга корчится от боли и бессильной злобы. Ультразвуковые волны лишили ее способности сопротивляться, и спрятаться тоже было некуда.

— Проклятые гадины, — процедил Давид сквозь зубы. — Не так уж вы и всесильны! Если вы понимаете мой язык, запомните: я вас убью, я загоню вас обратно в утробу сатаны. Я очищу Землю от такого дерьма, как вы! Я вас уничтожу!

И вдруг все вокруг залилось светом от ослепительной вспышки. Из массы ударила световая стрела. Шар взорвался мириадами потрескивающих искр.

Давид поспешно отступил назад, едва успев увернуться от светового гарпуна, нацеленного в него. Струя света с шипением и треском врезалась в пересохший грунт. Вслед за нею наугад ударило еще несколько ослепительно-ярких сгустков. Давид заметался под этим яростным обстрелом. Ему удалось вырваться из опасной зоны. Он подбежал к Забеле.

— Что произошло? — прохрипел он, задыхаясь.

Он склонился над радиостанцией и выругался. Излучения почему-то не было. Контрольный осциллограф подтверждал это. Ультразвук больше не поступал на ретранслятор, и усилители, расставленные вокруг машунги, перестали работать.

Холодный пот струйками стекал у Давида по спине. Господи Боже, ведь он был так близок к победе!

— О, Давид! — всхлипывала Забела, которая никак не могла совладать с собой. — Это безумие… Зачем вы сделали это?

— Потому что я должен был это сделать.

— Но зачем?

— Пошли, полоборота кругом и марш, я как можно скорее Должен выяснить, что произошло.

Он забрал ретранслятор и увел Забелу в ночную темноту. Обратный путь они проделали очень быстро и вскоре уже подходили к бункеру. К своему удивлению, Давид увидел, что тяжелая чугунная плита сброшена за землю. Люк был открыт.

Давид остановился. И в этот момент его внезапно укололи клинком в спину.

— Бросьте свой огненный пистолет, — приказали ему.

Давид почувствовал, как кровь отхлынула у него от лица. Он подавил приступ ярости и выполнил то, что от него требовали. Одновременно он увидел, как Забелу подтолкнули ко входу в подземелью.

Его тоже заставили пройти туда. Когда он вошел в бункер, с языка у него сорвалось злобное ругательство.

Все аппараты, установленные в первом зале: орган, радиопередатчик, магнитофон, — все было разрушено, разбросано, и среди этого бедлама, с топором в руке, стоял Бартель. Бартель Отважный!

Глава 21

— Бартель, — тяжело дыша, сказал Давид, — вы сумасшедший… Вы идиот!..

Бартель прошелся по бункеру, перешагивая через изуродованные органные трубы. Кто-то бросил к его ногам ядерный пистолет Давида. Бартель принялся ожесточенно кромсать его топором. Убедившись, что оружие полностью выведено из строя, он пинком отшвырнул его к ногам Давида.

— Это первое предупреждение, — сказал он.

Он подошел к Давиду, сорвал с его головы защитную каску и бросил ее одному из своих людей.

— Чтобы у вас не было искушения вылезать из своей норы. Я сыт по горло этими аппаратами, этой дьявольщиной старого человечества!.. Со всем этим покончено, я же вас предупреждал!.. Покончено! А! Я чувствовал, что вы что-то замышляете. Но за вами следили, господин Маршал. Когда мы установили, что вы направляетесь к машунге, мы сразу поняли, что тут что-то нечисто.

Он кивком указал на аппаратуру, превращенную в металлический лом.

— Но мы далеко не так наивны, как вам хотелось бы.

— Вы отдаете себе отчет в том, что вы натворили?