Люди молчаливого подвига

Мияги познакомился с ней в школе художеств в Сан-Диего. Это была хрупкая, романтичная девушка. Здесь, на чужбине, она быстро освоилась, бегло болтала по-английски, но втайне тосковала по далекому городку Миядзаки, где прошло ее раннее детство. В вопросах искусства Ямаки старалась быть ультрасовременной, но не чуждалась и старинного японского жанра хайга. Хайга — это скупая поэзия красок, печаль, выраженная кистью и тушью. Мияги читал стихи «Бедность»:

Тяжело падает дождь
На мою шляпу,
Украденную у придорожного пугала.

Чио взмахами кисти изображала это на бумаге.

Летом они уезжали в горы и здесь работали. Ямаки увлеклась гравюрой. Мияги задумал создать серию картин реалистического плана: «Японцы в Америке». Он бывал на рудниках, на сахарных заводах, в школах и убедился, что японские предприниматели и консул действуют заодно с американскими эксплуататорами, особенно когда вспыхивают забастовки японских рабочих.

Мияги писал маслом и пастелью. В своих картинах старался отразить трагедию простого человека, оставшегося без родины, непосильный труд и беспросветную нужду, социальный протест. Он не надеялся, что его работы найдут покупателей. Но неожиданно на них появился большой спрос. Покупали те, кто разбогател, и те, кто полунищим возвращался в Японию. Покупали американцы и европейские туристы. Благополучие семьи Мияги росло. Серия пополнялась из года в год. Оценщикам нравилась его дерзкая, грубая манера. Несколько картин попало на выставку японских художников. «Где бы ни был мой народ, каким бы унижениям ни подвергался, я всегда с ним. Я певец его страданий…» — думал Мияги.

Интернациональный кружок в Лос-Анджелесе был преобразован в «Рабочее общество», стал издавать свой журнал «Классовая борьба» и еженедельную «Рабочую газету». Мияги и его жена Ямаки вступили в «Общество пролетарского искусства», созданное по примеру «Союза пролетарских художников» Японии.

Американские власти обрушили град репрессий и на «Рабочее общество», и на «Общество пролетарского искусства». Попал в тюрьму друг Мияги редактор «Рабочей газеты», были арестованы еще семь человек из «Рабочего общества». Угроза нависла и над Мияги. Он объявил, что по вызову больного отца собирается в Японию.

Ётоку простился с товарищами, с любимой женой и отправился в Японию. Жене пообещал скоро вернуться. Не мог он знать, что они не увидятся больше никогда…

В Токио Мияги прибыл в октябре 1933 года. Там он познакомился с Бранко Вукеличем, а позднее с Рихардом Зорге, который, узнав ближе взгляды и настроения Мияги, предложил художнику вступить в их организацию. Мияги растерялся. А как же Чио, имущество, картины?.. Он мог отказаться и спокойно вернуться в Лос-Анджелес, но, после того как Зорге объяснил ему цели, ради которых они объединились, Мияги согласился. Да, его место здесь.

«Я пришел к выводу о необходимости принять участие в работе, когда осознал историческую важность задания, поскольку мы помогали избежать войны между Японией и Россией… Итак, я остался, хотя хорошо знал, что… в военное время я буду повешен…»

Первое задание, которое он получил: разыскать в Осаке Ходзуми Одзаки и связаться с ним. Зорге или Вукелич не могли появиться в редакции «Осака Асахи», не привлекая к себе внимания. Художник и Одзаки подружились. Их политические взгляды совпадали. И хотя Мияги в основном получал задания от Зорге, он с радостью выполнял любые поручения Ходзуми, стал частым гостем в его доме, сумел очаровать госпожу Эйко и пятилетнюю Йоко.

При том строжайшем отборе единомышленников и помощников, который осуществлял Зорге, среди них не было случайных людей. Каждый являлся важным звеном, нес предельную нагрузку, чувствовал свою значимость.

Мияги поселился на улице Рютотьо в районе Адзабу. Комната находилась на втором этаже — полутемная каморка. Он пытливо всматривался в незнакомую для него, по сути, жизнь. Годом раньше правительство произвело массовые аресты членов революционных профсоюзов, прогрессивных деятелей. Тюрьмы были забиты до отказа, первомайские рабочие демонстрации запрещены. Еще в 1928 году была введена смертная казнь за революционную деятельность. В 1928 году полицейские убили Генерального секретаря ЦК Компартии Японии Масаноскэ Ватанабэ, в 1933 году замучили крупнейшего пролетарского писателя Такидзи Кобаяси.

Мияги не страшили пытки, он поклялся себе быть мужественным до конца. Он знал, что борьба не признает половинчатых жертв — это дело жизни, всей жизни…