Люди ПЕРЕХОДного периода

Я не понимала. Как не могла взять в толк, что вообще происходит, куда я попала, где святые ангелы с архангелами и кто есть тот тайный распорядитель, которому я обязана своей встречей с этой отвратительной Венерой Милосовой. Кроме того, я хотела бы определённо знать, мёртвая она, проводница моя в мир светлых теней, или условно живая, как и я, попавшая сюда явно по недоразумению. И где сейчас Герка, и как закончилась презентация «Шиншиллы», и здорова ли мама, и где я сегодня проснусь, поскольку, скорее всего, просто напилась с наших радостей, как последняя уродка, и эти непредсказуемые для моего слабого здоровья алкогольные последствия завели меня в такие дебри, что хоть срывай с себя эту вполне реалистичную на вид хламиду и требуй виртуального билета обратно.

Это было удивительное чувство, шатко балансирующее на границе двух противоположных сознаний, укоренившихся в одном и том же объёме. То, прошлое, остаточное, но уже навек утраченное, оставленное в старых пределах, вероятно, всё ещё не желало покидать своего прежнего вместилища и всячески тормозило переключение на новое, возникшее и занявшее положенное ему место сразу после Перехода. Вместе с тем я не могла не понимать и того, что, как бы я ни уговаривала себя проснуться и вернуть всё отнятое у меня этим дурным сном, этого уже никогда не произойдёт, как не будет больше в моём обитании Германа, мамы и Парашюта.

Наверное, Венера что-то почувствовала, поскольку пауза с моей стороны несколько затянулась, и при намечающемся раскладе событий она решила вернуть себе изначальное превосходство.

— Может, вопросы имеются? — поинтересовалась Милосова, придав голосу своей оболочки ноту лёгкого менторства. — Ты думай, думай пока, я же ведь не вечно опекать тебя буду, Магда. Вспоминай, какие, может, дела остались у тебя несделанные там, потому что есть возможности кой-какие, можно об этом отдельно поговорить, если что. Овал, там, канал, всё такое. Это всё в плане, хотя тут у нас каждому своя канарейка, как говорится, так что как кому повезёт. Лично я, например, чётко пролетела, так и не вышла на связь со своей параллельной, не достучалась, не дооралась до неё. А с другой стороны, это и ясно — больше ведь не так бывает, как тебе надо, а как получится по течению земных дел. Мой-то случай вообще особый, потому что ни преступник, ни жертва не любят на место преступления возвращаться, их туда после, кто б чего про это ни рассуждал, никакими коврижками не затянешь. Хотя и надо было б мне услышаться со мной же, просто позарез как надо, — предупредить там, на дальнейшее образумить, и вообще. Ну, и самое главное хотя бы про себя вызнать, основное — чего там со мной сделалось и чем всё оно закончилось: совсем плохо всё или, может, хотя бы никак, терпимо? А то пребываю себе тут, понимаешь, при полном параде, нос в шоколаде, вся себе в мечтах да надеждах на последний оборот, на вечное блаженство после Входа, а там об меня, может, ноги сейчас вытирают и всё ещё пользуют как последнюю… — она сокрушённо покачала лысым шаром. — Если, конечно, есть ещё об кого вытирать и пользовать. Господи Боже сила небесная, это что же со мной стало-то, а? Неприятно ведь думать про такое, согласись.

Казалось, уйдя на какое-то время в прострацию на почве личных воспоминаний, Венера просто забыла обо мне вообще. Наверное, она была у местного начальства не на самом лучшем счету, коль скоро разрешила себе такую вольность отрешиться от реального сакрального долга и бросить меня вместе с моей оболочкой додумывать варианты выхода из местного тупика. Впрочем, окончательные выводы я сделать пока не смела, поскольку сама всё ещё пребывала в полушоке от случившегося со мной сразу после того, как я грохнулась на пол перед вытяжным шкафом, втянулась воздушным потоком в раструб и вслед за этим незаметно для самой себя прошла Проход Перехода. Стоп! Нужно было выяснять дальше, нельзя было тормозиться даже на малую единицу отсутствующего в этой местности времени.

— Какой параллельной? — искренне не поняла я и в недоумении уставилась на Венеру, плохо понимая, о чём она. — Какие ноги, кто вытирает?

— А-а, да, ты же не в курсе ещё, — опомнилась та и тут же придала лицевой оболочке выражение наставнической благостности. — Тогда слушай сюда, просвящаю, это у нас тоже в программе первого оборота.

— Какого оборота, в каком смысле? Кто куда кого оборачивать должен? Вы о чём?

— Ясно… — Венера вздохнула, выпустив из ротовой полости имитацию воздушного потока. — Давай, запоминай. Их семь всего, оборотов, и задача твоя достичь вышнего, последнего, того, где Верховный располагается. Он и определит тебе будущее, либо окончательно прекрасное, либо из оставшихся, по факту. А начинают прибывшие с нижних, правда, многим и этого не перепадает, потому что неправильно заявляют себя с самого начала и соскакивают уже на первом обороте. Теперь ясней?